Япония эпохи Мэйдзи

В семейном культе буддистов делается различие между домóвыми хотокэ — душами тех, кто умер давно, и душами тех, кто упокоился совсем недавно. Эти последние называются син-ботокэ, «новые будды», или, более строго, «новоусопшие». С прямой просьбой о какой-либо сверхъестественной милости к син-ботокэ не обращаются, так как недавно отлетевшая душа, хотя ее тоже уважительно называют хотокэ, не считается достигшей положения будды; после смерти человека она лишь начала свой долгий путь к этому, и сама, быть может, более нуждается в помощи, нежели способна ее оказать. Поэтому среди глубоко верующих она является предметом нежной заботы, которая особенно проявляется, если умирает маленький ребенок, поскольку считается, что душа малолетнего слаба и подвержена множеству опасностей. Мать, обращаясь к покинувшей мир душе своего ребенка, будет давать ей советы, предостерегать ее, нежно руководить ею, как если бы она говорила с живым сыном или дочерью. Обычные слова, которые адресуются в домах Идзумо любому син-ботокэ, обретают в таком случае форму скорее заклинания или совета, нежели молитвы. Например:

Дзёбуцу сэё (Дзёбуцу симасарэ). — «Стань же ты Буддой!»

Маё-на ё. — «Не сбейся с (истинного) пути!» («Не впади в заблуждение!»)

Мирэн-о нокорадзу. — «Не позволяй сожалению (об этом мире) оставаться с тобой!»

Эти слова никогда не произносятся вслух. Несколько более соответствует молитве фраза, произносимая адептами школы син-сю в интересах син-ботокэ: О-мукай кудасарэ Амида-Сама. — «Удостой, Владыка Будда, своим милостивым приветствием [эту душу]».

Излишне говорить, что буддизм осуждает самоубийство. Тем не менее в Японии переживания и тревоги по поводу обстоятельств, в каковых оказалась душа покинувшего этот мир, часто приводят к самоубийству — или, во всяком случае, оправдывают таковое в глазах тех, кто принимает учение буддизма. Слуги убивали себя, будучи уверены, что, умерев, смогут давать советы и служить душе своего господина. Так в сочинении «Хогэн-моногатари»[45] слуга считает нужным заявить после смерти своего молодого хозяина:

«Через гору Сидэ, через призрачную реку Сандзу, кто переведет его? Если он испугается, разве не будет он призывать меня, как он привык это делать? Прочь сомненья — лучше будет, чтобы, убив себя, я отправился служить ему, как и прежде, нежели бездельем маяться здесь и горевать о нем понапрасну».

В буддистском домашнем культе молитвы, обращенные к семейным хотокэ — душам давно усопших, значительно отличаются от обращений к син-ботокэ. Ниже приводятся несколько примеров таких молитв; они всегда произносятся шепотом.

Канай андзэн. — «Спаси и сохрани нашу семью!»

Энмэй сакусай. — «Да будут нам долгие радости!» («Да не будет нам горестей!»)

Сёбай хандзё. — «Да будет нам процветание в делах!» (Возносится только купцами и торговцами.)

Сисон тёки. — «Да продлится наш род!»

Онтэки тайсан. — «Да рассеются наши недруги!»

Якубё сёмэцу. — «Да обойдут нас эпидемии!»

Некоторые из этих молитв творят не только буддисты, но и те, кто исповедует синто. Старые самураи также возносят особые молитвы:

Тэнка тайхэн. — «Да будет долгим мир во всем мире!»

Бу-ун тёки. — Да будет нам постоянно удача в войне!»

Ка-эй-мандзоку. — Да будет счастье нашему дому (нашей семье) во веки веков!»

Любые слова, возникшие по велению сердца, будь то просьба или выражение благодарности, могут, разумеется, повторяться многократно. Такие молитвы произносятся, или скорее мыслятся, в повседневном бытовом общении. Вот молитва, обращенная одной матерью в Идзумо к духу предка, к которому она воззвала ради своего больного ребенка:

О-кагэ ни кодомо но бёки мо дзэнкай итасимаситэ, аригато годзаймас! — «Милостью твоею болезнь моего ребенка миновала; прими же мою благодарность!»

«О-кагэ ни» означает буквально «в благородной тени». В этом японском выражении таится некое призрачное очарование, передать которое никакой перевод неспособен.

XII