Япония. История страны

Более скромные строения в бесчисленных количествах строились по всей Японии, обычно в тех местах, где, как верили, появляются коми, часто в окружении рощ. Простые с виду, из дерева и с соломенной крышей, синтоистские святыни перед входом имеют арку (торий), образуемую двумя вертикальными и двумя поперечными балками. Посетитель храма обычно выполняет акт ритуального очищения, ополаскивая рот и руки чистой водой перед тем, как войти в само святилище. Более строгие акты очищения (харай) могут требовать полного погружения в воду (мисоги) или омовения под струями водопада либо помощи священнослужителя, который символически брызгает водой, размахивая тросточкой из белых бумажных полосок (гохэй). Практика подобных ритуалов до настоящего времени отражает бытующий в Японии страх перед нечистотой или загрязнением, который не следует путать с понятием греха. Поколения христианских миссионеров были потрясены пониманием того, что у японцев отсутствует чувство вины. Вина не входит в моральную вселенную японцев, но туда входит понятие стыда.

В наши дни, как и в прошлом, синтоизм ассоциируется больше с позитивными аспектами творения — с возделыванием земель, сбором урожая, вступлением в брак и бла-гословлением детей. Синтоистские святилища по-прежнему ведут оживленный бизнес, торгуя талисманами и амулетами. Американский журналист Джон Гантер однажды саркастично заметил, что «Японии никогда не было шестнадцать». Возможно, само выживание синтоизма — такого невыразимого, такого жизнеспособного — обусловлено тем, что он никогда не терял своей невинности.

ГЛАВА З. Мир Сияющего принца, 800— 1185 годы

Золотой век?

Четыре столетия между переносом столицы в Киото (794 год) и основанием воинственного правления в Камакуре (1185-1192) образуют эпоху, когда императорский двор покровительствовал развитию утоцченной культуры, литература, скульптура, архитектура и религия которой составляют одну из богатейших частей японского национального наследия. Более того, это живое наследие. Киото остается главным местом, привлекающим туристов. Храм Бедо-ин считается вершиной ремесленного искусства. Датируемые этим периодом буддийские секты Тэндай, Сингон и секта Чистой Земли и в современное время имеют множество последователей. Студенты и ученые с удовольствием читают «Повесть о Гэндзи» и «Записки у изголовья» Сэй Сенагон. А перекраивание китайской культуры на японский лад, которое ускорилось после прекращения официальных контактов между Японией и Китаем в 894 году, способствовало рождению азбуки кана, используемой до наших дней.

Но если, в определенном смысле, это и был золотой век, с другой стороны, он характеризовался кровавыми событиями и отчаянием. Огромное количество населения претерпевало страдания и трудности, которые были непредставимы «небесным жителям» столицы: обширные территории периодически разорялись бандами вои-нов-ренегатов либо пиратами. Императорским ответом на бедствия обычно были безразличие или бессилие, что можно заметить из официальных хроник, где встречаются записи вроде «Красные стрелы полегли на крышу дворца и лежали там в течение десяти дней» и «Император устроил водный пир и приказал ученым мужам писать стихи». (Это развлечение представляло собой что-то типа пикника с прохладительными напитками, в ходе которого гости перемещались на маленьких лодочках по каналам на территории дворца.)

Придворная жизнь, разумеется, имела собственные ужасы; предательства и убийства оставались частью обычной политической практики. Нигде это не очевидно так, как в отталкивающей истории хитрой и безжалостной семьи Фудзивара. И никто, будь он беден или богат, не был защищен от периодически случавшихся эпидемий чумы. Пестрая уличная процессия, устраиваемая во время знаменитого киотского фестиваля Гион, изначально зародилась в результате страха людей перед эпидемией, который заставлял жителей пораженного города взывать к заступничеству святых в надежде на избавление от страданий. Сходные причины имеет и быстрый рост популярности секты Чистой Земли благодаря распространенному среди народа убеждению, что мир переживает предопределенные перед гибелью «последние дни». Возможно, у эстетов были причины критиковать власть самураев, жестоких, но эффективных правителей, но, без сомнения, у многих людей имелись причины быть им благодарными. Устойчивое торжество эстетики было таково, что, даже вытесняемая провинциальными военными, она по-прежнему внушала благоговейный страх перед культурой.

Столица мира и спокойствия

В 784 году император Камму решил перенести столицу, чтобы избавиться от нараставшего влияния и власти буддийской иерархии в Наре. По иронии, тот город, где он жил, насчитывал 1600 буддийских храмов плюс 400 синтоистских святилищ и 90 христианских церквей.