Япония. Национальная идентичность и внешняя политика. Россия как Другое Японии

Я полагаю, что тезисы, озвученные в этой книге, следует понимать именно в таком контексте идентичности современной Японии – как части «международного сообщества», определяющейся в то же время через различия между японским Я и «международным сообществом» (то есть Западом). Конструирование этих двух ипостасей послевоенной идентичности Японии (политической и социокультурной) через сравнение с СССР и Россией и через противопоставление им возникло в рамках модели понимания международного сообщества японскими элитами, в социальном пространстве, где рыночная экономика, демократия и технический прогресс стали парадигмами определения собственной позиции Японии. Даже явная попытка Сибы Рётаро вскрыть «оригинальную форму» России, основываясь на специфически японском понимании России, в существенной мере опиралась на парадигмы иерархической дихотомии присущих каждой из двух наций характеристик. В то же время инаковость России в западном дискурсе – отчасти схожая с неоднозначным положением самой Японии – обеспечила особенную роль связки Япония/Россия в партикуляризме Японии по отношению к Западу. С 1970-х по начало 1990-х инаковость России подтверждала принадлежность Японии универсальному, когда японская социокультурная уникальность, производящаяся связкой Япония/Запад, доминировала в дебатах о японской идентичности. Начиная с середины 1990-х, как было показано в двух последних главах, эта разница, укорененная в связке Япония/Россия, начала постепенно рассасываться. Этот процесс «нормализации» оказал двоякое действие на идентичность Японии: с одной стороны, он стабилизировал Японию как часть универсального «международного общества»; с другой – ослабил конструкт японской уникальности, бывший фундаментальной составляющей понимания Японией своего «Я». Здесь связка Япония/Россия задействовалась для того, чтобы воспроизвести уникальное положение Японии в сфере универсального посредством дискурсивного сдвига к противопоставлению с Западом как России, так и Японии. Проблема Северных территорий, за годы «холодной войны» ставшая символом двойной «чуждости» Советского Союза, оказалась важным локусом подтверждения культурной уникальности Японии.

Важно помнить, что в отличие от западного «Востока», описанного Эдвардом Саидом в его знаменитой книге «Ориентализм» (Said 1978), а также в отличие от его японской версии, проанализированной Стефаном Танакой (Tanaka 1993), построение идентичности Японии через Россию не было частью колониального проекта. Никакого физического доминирования над русским Другим за таким построением тоже не стояло. В каком-то смысле этот дискурс был для Японии освобождающим, поскольку позволил ей утвердить свое место в международном сообществе – вероятно, за счет нормализации и отказа от прагматических отношений со своим северным соседом. Функция связки Япония/Россия зависела, однако, от последовательного восприятия Японии как гомогенной единой нации и как исторической противоположности России. В рамках этого процесса айны, боровшиеся за признание статуса коренного народа, подрывали оба этих фундаментальных принципа и стали жертвами конструкции, построенной на исключении их собственных истории и субъективности.

Библиография

Основные интернет-ресурсы

MoFA– Japan’s Ministry of Foreign Affairs: http://www.mofa.go.jp

NDL-Japan National Diet Library, parliamentary interpolations database: http://kokkai.ndl.go.jp/

TD-»Japan and the World» database provided by Professor Tanaka Akihiko lab, Institute of Oriental Cultures, Tokyo University: http://www.ioc.u-tokyo.ac.jp/çworldjpn/index.html

Источники на японском языке

1. Основные источники

Agency for Natural Resources and Energy (Shigen enerugi chō.) (2004) 2030 nen no enerugi no jukyu tenbo (Developments in energy supply and demand by the year 2030). Tokyo.

Akitsuki, T. (1987) Edo idai ni okeru nijonjin no roshiakan (Japanese view of Russia during the Edo period). IN YASUI, R. (Ed.) Nihon to Roshia. Tokyo, Waseda University.

– (1990) Saharintō ni okeru nihonjin to ainujin (Japanese and Ainu on Sakhalin). IN NAKAMURA, Y.

Akitsuki, T. (Ed.) Roshia to nihon (Russia and Japan.). Tokyo, Hitotsubashi University.

Aoki, A. (2004) Shiba Ryōtarō to mitsu no sensō (Shiba Ryōtarō and the three wars), Tokyo, Asahi Shimbunsha.

Aoki, T. (1999) Nihonbunkaron no henyō (Transformations of nihonbunkaron), Tokyo, Chūōkōron-shinsha.

Asahi Shimbunsha (1988) Za Nipponjin (The Japanese), Tokyo, Asahi Shimbunsha.

Befu, H. (1987) Ideorogi to shite no nihonbunkaron (Nihonbunkaron as an ideology), Tokyo, Shisō no kagakusha.