Япония. Незавершенное соперничество

Адмирал Иессен решил прорваться через пролив Лаперуза, но пролив был закрыт густым туманом. «Колхас» спокойно прошел пролив Лаперуза и прибыл во Владивосток. Но Иессен идти в тумане испугался. Призрак крейсера «Богатырь», сидевшего на скалах, стал кошмаром для владивостокских адмиралов. В результате Иессен решил вернуться старым путем, через Сангарский пролив. Пролив был пройден днем 16 июля, старые пушки крепости Хакодате и малые устаревшие суда береговой обороны опасности для русских кораблей не представляли.

Пройдя свыше трех тысяч миль, крейсера 17 июля благополучно прибыли во Владивосток. Между тем адмирал Камимура с эскадрой броненосцев ждал русских у южной оконечности острова Кюсю. Камимура считал, что после охоты на океанских коммуникациях Владивостокский отряд сделает попытку соединиться с главными силами флота в Порт-Артуре.

В ходе крейсерства не было потоплено ни одного боевого судна или войскового транспорта. Еще раз процитирую Р. Мельникова: «Паника охватила наживавшиеся на войне торговые круги Японии, США, Англии. Судоходные компании сократили или вовсе прекратили рейсы судов в Японию, лондонские страховые общества перестали страховать суда от военного риска. Особенно велики оказались убытки от резкого сокращения (на 80 %) ввоза хлопка в Японию из США… В самой Японии в результате паники, вызванной действиями владивостокских крейсеров, озлобленная толпа сожгла дом адмирала Камимура в Токио» [71].

А теперь предположим, что было бы с японской экономикой, если бы в радиусе до тысячи миль от японских берегов рыскали бы 10–20 русских крейсеров, а перед крупными японскими портами были выставлены минные заграждения.

Утром 29 июля 1904 г. адмирал Скрыдлов получил от наместника Алексеева телеграмму: «Эскадра вышла в море, сражается с неприятелем, вышлите крейсера в Корейский пролив». Между тем за день до этого, 28 июля, Порт-Артурская эскадра была разбита в бою в Желтом море. Телеграмма Алексеева была пустая и бестолковая. Там ничего не говорилось о планах Витгефта и даже не было даты выхода русских кораблей. Тем не менее Скрыдлов дал инструкцию Иессену, в которой установил район возможной встречи — у корейского берега на параллели Фузана.

Сюда следовало подойти рано утром и крейсировать на пути, ведущем на север, до трех-четырех часов дня, после чего полным 15-17-узловым ходом возвращаться во Владивосток. При встрече с эскадрой Камимура нужно было, не вступая с ней в бой, отвлечь ее на север. На отходе, если обнаружится преимущество японских кораблей в скорости, разрешалось выбросить за борт часть топлива и запасов воды.

В 5 часов утра 28 июля «Россия», «Громобой» и «Рюрик» снялись с якоря и двинулись на юг. В 4 ч. 30 мин. 1 августа отряд пришел к месту, назначенному Скрыдловым. Корабли повернули на запад, чтобы, крейсируя здесь 7-узловым ходом, поджидать эскадру. Спустя 10 минут после поворота в неясном еще рассвете справа, впереди траверза, появились силуэты шедших с севера кораблей. Но это была японская эскадра.

Иессен принял решение: чтобы уйти от корейского берега (до Фузана было около 40 миль), в 4 ч. 35 мин. повернул обратно, на восток. Японская эскадра, оказавшись слева в 8 милях, постепенно приближаясь, легла на параллельный курс. В 5 ч. 25 мин., когда дистанция до крейсера «Рюрик», шедшего концевым, уменьшилась до 60–65 кабельтовых (11–12 км), японцы открыли артиллерийский огонь. Русские корабли открыли ответный огонь. После первых же залпов на японских кораблях «Ивате» и «Адзума» были замечены взрывы. На четырнадцатой минуте боя в результате разрыва нескольких снарядов на «Рюрике» начался сильный пожар. Из-за повреждений рулевого устройства крейсер потерял управление и начал отставать.

«Россия» и «Громобой» два раза возвращались к «Рюрику», чтобы прикрыть его. Объем монографии не позволяет дать полное описание маневров Иессена. Скажу лишь, что ряд современных авторов считают их бездарными.

В 8 ч. 20 мин. Иессен скомандовал: «Курс 300, следовать во Владивосток». Впоследствии он объяснил свое решение исключительно идеей отвлечь противника на себя и дать «Рюрику» хотя бы небольшую передышку, чтобы он мог справиться с повреждениями. По мнению Иессена, «Нанива» и подоспевшего к тому времени «Такачихо» нельзя было рассматривать как очень опасного противника. А адмирал полагал, что «Рюрик» даже в своем теперешнем состоянии сможет от них отбиться.

Действительно, японские броненосные крейсера стали преследовать «Россию» и «Громобой», а два легких крейсера остались у «Рюрика». В отчете о бегстве к Владивостоку Иессен писал о «шквальном огне неприятеля». А в японском отчете сказано: «…стреляли редко, и только наверняка, вследствие перерасхода боеприпасов и крайнего утомления расчетов». Боеприпасы у японцев действительно были на исходе. В 9 ч. 50 мин. «Идзумо» сделал последний выстрел и резко отвернул на обратный курс. За ним последовали и остальные.