Япония. В краю маяков и храмов

А недавно у нас тут в университете новое развлечение появилось. Называется «любимчики». Барышни выбирают себе какого-нибудь сэнсэя и начинают по нему вздыхать. Пальму первенства в этом странном рейтинге занимает философ Куниката. Его выбрали в любимчики, по-моему, больше половины наших девчонок. Непонятно все же, чем этот щупленький лысоватый человечек «под каблуком у жены» и сильно за сорок привлек столько народа. Хотя нет, наверное, понятно. У него в глазах чертики, маячки. Не костры там, и не свечки, а хитрые такие маячки — неназойливые, но постоянные. Далее в рейтинге любимчиков следует смазливый молодой человек по фамилии Хиротани — канцелярист из деканата иностранцев. Как чего-то у кого-то с документами не в порядке или там другие проблемы, на доске возле входа пишут: такой-то и такой-то — к Хиротани. Этот Хиротани тоже почему-то очень популярен. Правда, моя соседка Маша, особа вполне здравомыслящая, вот какой фортель выкинула: едем мы с ней в университет и все никак не можем решить — в этот набитый автобус садиться или следующего ждать. Вдруг Маша мне говорит: нет, точно следующего ждем — там на скамейке сидит мой любимчик из деканата, я хочу с ним пообщаться. Гляжу на скамейку и представляю себе Хиротани. Но нет, там сидит какой-то старикан с родинкой на носу. Я говорю, Маша, а ты, случайно, не ошиблась, это же вовсе не Хиротани! А Маша мне — знаю, знаю! Просто я оригинальная и люблю этого. И садится рядом на скамеечку, здоровается, замирая от счастья. Так счастливая и сидит молча десять минут до следующего автобуса. Аж завидно.

Вот, а мне почему-то сосватали молоденького, толстенького, умненького и трогательного маменькиного сынка Масуду — любителя ужасов и привидений. И это при том, что он на уроках ест, пьет и икает! А когда садится, то ножки поджимает и на них животик укладывает. Честное слово!

А вот франт Саката почему-то успехом не пользуется. И Като тоже почему-то ни к кому в любимчики не попал, хотя, по мне, он самый интересный. Посмотрю на него, и так, знаете, солнечные зайчики в глазах маячить начинают. Я все не могла понять отчего. А недавно дошло — просто он на моего папу в молодости похож. И характером, и замашками, и даже внешне немного. Папа такой был, когда мне лет пять было. Хорошо помню — рубашка полосатая — коричневая с рыжим, рукава закатаны. Весна, суббота и солнечные зайчики. Помню, да…

Впрочем, хоть я к тому вовсе и не стремилась, с Куникатой у нас тоже постепенно возникает нечто вроде особой взаимной симпатии. Так бывает, когда двое знают какую-то общую тайну, что ли… А начиналось все с прикола. Сажусь в автобус от университета до метро, гляжу — там уже Куниката сидит. И ест палочками о-бэнто — такой обед в коробочке. Прямо в автобусе! А это в Японии считается довольно-таки неприлично. Я ему радостно: «А! Здравствуйте, сэнсэй!» Он так смутился, что чуть не подавился. Но вскоре он мне отомстил. Бегу утром в университет. На этого же самого Куникату, между прочим. И зря времени не теряю — по дороге заодно кофе с молоком из торгового автомата пью… Тут мне сзади кто-то по плечу — «Привет!» Я чуть не подавилась, потому что это был Куниката собственной персоной.