Япония в меняющемся мире. Идеология. История. Имидж

Нынешнее состояние процесса глобализации охарактеризовано здесь довольно точно, хотя и не всесторонне, но это вовсе не означает, что подобное происходят в мировой истории впервые. Этим путем шли великие империи прошлого, которые, по точному определению Л.Н. Гумилева, брали на себя «инициативу объединения и упорядочения ойкумены»¹. Игнорируя государственный суверенитет, они стремились подчинить себе максимально большую часть обитаемой земли (до необитаемой просто нет дела, но таковой становится все меньше и меньше) и переустроить ее по своему образу и подобию, создав в результате то, что в XX в. стали емко и откровенно называть One World. В качестве рабочего аппарата предлагаю называть государства, органы или структуры, берущие на себя такую инициативу, «силовыми центрами».[27]

Подобные интенции были присущи уже Римской империи. Цезари стремились превратить большую часть ойкумены – тяготевшей тогда, за вычетом Китая и формировавшегося вокруг него Pax Sinica, к Средиземному морю – в Pax Romana, который становился синонимом понятия «orbis terrarum», «круг земной». Затем католическая Испания стремилась создать и создала империю, «в пределах которой никогда не заходило солнце». Затем более прагматичная и секуляризованная Британская империя создала Рах Britannica, модель которого к концу XIX в. удалось навязать значительной части человечества в качестве «цивилизованного мира».

Наследником «цивилизованного мира» в варианте Pax Britannica является Pax Americana, который после второй мировой войны преподносился всему миру в качестве безальтернативного образца One World. Pax Sovetica, изначально задумывавшийся и создававшийся как альтернатива всем прочим, сопротивлялся, но в результате оказался «неконкурентоспособным» и выбыл из игры. Превращение всего globe в Pax Americana – элементы которого неоднородны, не равны между собой и призваны играть каждый свою роль (это надо обязательно помнить!) – и есть суть современного этапа процесса глобализации. Он основан на «американской модели», а все прочее играет роль довеска. Разумеется, то, что мы по привычке называем «американской моделью», уже давно имеет космополитический характер и соотносится с «Америкой» не столько как с самобытной цивилизацией, сколько как с важнейшим компонентом «силового центра», осуществляющего глобализацию. Ставить знак равенства между «силовым центром» и «Америкой» уже нельзя.

Можно по-разному относиться к глобализации, в том числе к ее современному этапу, т. е. принимать или не принимать предлагающийся ныне миру образец One World, но обольщаться относительно сути происходящего процесса не стоит. Описан и проанализирован он уже давно и не раз. Автору представляется, что наиболее точное описание процесса и сути глобализации дал в начале 1920-х годов идеолог евразийства, выдающийся ученый и мыслитель Н.С. Трубецкой, хотя некоторые его высказывания могут показаться слишком пафосными.

Рассматривая в работе «Европа и человечество» (1920) процесс европеизации не-европейских («не-романо-германских» по терминологии Трубецкого или «the Rest» С. Хантингтона) стран к началу XX в. – т. е. в эпоху мирового распространения стандарта Pax Britannica, – он выделял типы «шовиниста» и «космополита», позиции которых, казалось бы, должны противоречить друг другу. «Шовинист исходит из того априорного положения, что лучшим народом в мире является именно его народ. Культура, созданная его народом, лучше, совершеннее всех остальных культур. Его народу одному принадлежит право первенствовать и господствовать над другими народами, которые должны подчиняться ему, приняв его веру, язык и культуру, и слиться с ним. Все, что стоит на пути к этому конечному торжеству великого народа, должно быть сметено силой. Так думает шовинист, и согласно с этим он и поступает. Космополит отрицает различия между национальностями. Если такие различия есть, они должны быть уничтожены. Цивилизованное человечество должно быть едино и иметь единую культуру. Нецивилизованные народы должны принять эту культуру, приобщиться к ней и, войдя в семью цивилизованных народов, идти вместе с ними по одному пути мирового прогресса. Цивилизация есть высшее благо, во имя которого надо жертвовать национальными особенностями»[28].