Вот, например, как описывает японский автор ХХ века обычный для японцев десерт – пастилу: «Эта матовая, полупрозрачная, словно нефрит, масса, как будто вобравшая внутрь себя солнечные лучи и задержавшая их слабый грезящий свет; эта глубина и сложность сочетания красок – ничего подобного вы не увидите в европейских пирожных». Конечно, не увидим. Уже потому, что не умеем так смотреть. Скорее всего мы прельстимся яркой кремовой розой или другими подобными украшениями на пирожном, чем его удивительными оттенками. Японцы считают, что такое необыкновенное видение предметов имеют благодаря своему несвойственному для других народов черному зрачку.
Неповторимо и японское искусство икебаны – составление цветочных композиций с целью выразить красоту природы. Иероглифы «ике-бана» можно условно перевести, как «цветы, которые живут». Икебана создана нацией, которая умеет обращаться к природе как к сокровищнице прекрасного. Так же японцы относятся ко всему, что дает природа, – с благоговением и любовью.
В японской культуре есть четыре понятия красоты, которые имеют отношение и к национальной японской кухне:
Воплощением всех четырех принципов красоты является особо почитаемая в Японии ветка цветущей вишни – сакуры. Только японцы смогли увидеть в недолговечности источник непреходящей природной красоты.
Четыре основных понятия японского искусства о красоте полностью подходят под основные принципы национальной японской кулинарии (простота, естественность, некая загадочная недосказанность), как вы сможете убедиться.
Археологи установили, что в период Дземон (8000–1000 лет до н. э.) японцы употребляли в еду 21 вид растений, 22 вида животных, 6 видов рыбы и 30 видов моллюсков. Именно так выглядело питание японцев на заре цивилизации; в более позднее время японская кухня значительно видоизменилась под воздействием и внутренних, и внешних факторов.
Японская кухня во многом сходна с китайской и корейской, но в то же время сильно отличается от них. Японский повар в отличие, скажем, от китайского более всего стремится, чтобы внешний вид и вкус кушанья как можно больше сохраняли первоначальные свойства продуктов, чтобы рыба или овощи даже в приготовленном виде оставались самими собой.
Японский повар проявляет свое мастерство тем, что не делает его заметным, как садовник, который придает дереву именно ту форму, которую оно само охотно приняло бы. В сущности, японский повар – это резчик по рыбе или овощам. Именно нож – главный его инструмент. Техника нарезки рыбы и овощей поражает своей виртуозностью даже опытных европейских кулинаров. Продукты нарезаются веерами, дольками, брусочками, кружочками, полосками, листьями и цветами различной формы, геометрическими фигурами.
Японцы в настоящее время – большие гурманы и очень любят разнообразную пищу. У них даже есть поговорка, правда, перенятая еще в древности от китайцев: «На этом свете можно есть все, за исключением отражения луны». И потому в ход идет все, начиная от сушеных засахаренных кузнечиков и кончая змеями. Присловье про луну китайского происхождения, но японская кухня богаче даже всемирно известной китайской, но не столько за счет различных способов смешивания продуктов с последующей их термообработкой, сколько ввиду невероятного разнообразия исходного материала.
Японская трапеза – это не только обязательное приготовление свежей пищи, но и перемена примерно десяти блюд (в ресторане, конечно). Повседневная традиционная японская кухня лишена того, что называется «главным блюдом». Отсюда такое замечательное разнообразие. Европейцы еще в XVI веке удивлялись, как проходит трапеза у японцев: идеальная чистота, каждому гостю – отдельный поднос с едой, пользование палочками, а не руками. Уже тогда японцы писали книги о правилах застольного поведения. И это в то время, когда в Европе еду подавали на общих тарелках или мисках, «ели руками», т. е. не пользовались, вилками, и т. д.
Одна из основных особенностей японской кухни – никогда и никаких «добавок»! Такого понятия просто не существует в японском языке.