Японская война. 1904 (СИ)

Я кивнул — потом посмотрю сам, а сейчас продолжаем. Обходной маневр, уничтожение первой линии дозорных — пока тактическая внезапность была на нашей стороне. В этот момент из леса три раза сверкнули солнечные зайчики. Вечером они смотрелись довольно вызывающе, но, к счастью, все японцы должны были находиться с другой стороны от посылающего сигналы Врангеля.

— Часовые тоже сняты, — я обвел взглядом стоящих рядом офицеров. — Ну что, начинаем.

— С богом, — перекрестился Хорунженков, и я немного неуклюже повторил за ним. Сейчас это казалось таким уместным.

Пешая сотня выдвинулась на правый фланг, я же с двумя рядовыми двинулся на левый. У нас будет своя задача. Еще в лагере, проверяя свои умения стрелять, я долго думал, а можно ли найти этому внезапному таланту какое-то более широкое применение. Один снайпер способен убить немало врагов, но даже лучшему из лучших в одиночку не повлиять на исход боя. А если нас станет больше? С этими мыслями я и подобрал себе в команду двух новичков.

Первый, Мишек — это казак из отряда Врангеля. Поляк, гордый, сначала не хотел оставлять своих, но потом подумал, что служба под рукой целого полковника ничуть не хуже, и согласился. Второй, Фрол, был из сибирских, и это забавно. Вся наша маньчжурская армия так и формировалась: частично из поляков, частично из сибирских, такая вот имперская логистика. Так вот Фрол промышлял охотой где-то под Иркутском. Не любил распространяться, и лично я решил, что там было что-то не очень законное… Но, так или иначе, оружие эти двое чувствовали и понимали, и мне только оставалось переучить их работать на большой дистанции.

Оказалось, та еще головная боль. Я ведь стрелять умел, а объяснять — нет. Приходилось пробовать, искать закономерности, вспоминать какие-то общие слова из будущего. Баллистика пули, влияние ветра, погоды… Мне кажется, если бы я просто болтал, меня бы послали. А так, когда эти двое мазали, а я раз за разом клал пулю в цель за тысячу шагов, волей-неволей начинаешь верить. Стараться по-новому. И у них начало получаться! Вот еще вернемся, я попробую собрать прицелы из старых биноклей — вообще красота будет.

— Господин полковник… — начал было Фрол.

— По имени, — напомнил я. Нечего тут привлекать внимание возможных врагов «господами полковниками». — А лучше прямо говори, чтобы время зря не терять.

— Вячеслав Григорьевич, — упрямо остался при своем Фрол. — А как вы так стрелять научились?

— Нашел время, — фыркнул Мишек.

— Но правда, — не унимался Фрол. — Вы же полко… хм, командир. Зачем вам стрелять? А вы научились, вперед лезете. Для чего?

— А я не учился, — честно признался я. — Однажды проснулся и понял, что умею. А дальше можно было сделать вид, что ничего не случилось, и сидеть в штабах. А можно было пользу приносить.

— Но какая польза от того, что застрелите несколько врагов? Даже что мы этот батальон японцев победим? — такие простые вроде бы вопросы…

— Если мы японцев победим, то они потом еще долго бояться нас будут. Не дожмут какой-то отряд, который могли бы дожать. Побегут, когда еще могли бы сражаться. Как турки — мы их столько били, что они потеряли веру в то, что могут побеждать. А вера в свои силы — это очень важно.

— И в бога, — напомнил Мишек.

— И в бога, — согласился я. — Так что мы сейчас сражаемся не просто за себя, а за всех наших. А я сам… У меня цель еще больше.

— Какая? — заинтересовался Фрол.

— Я верю, что дальше будет еще одна война. Большая, страшная… И чем лучше мы будем сражаться сейчас, чем большему сможем научиться. И солдаты, и генералы! Тем больше жизней там, в будущем, мы сможем сохранить…

Мы подошли к краю поля из гаоляна, и я подал знак «тихо». Все, разговоры закончены, дальше уже может случиться все что угодно. Так что мы опустились на пузо и на вершину ближайшей сопки забрались уже по-пластунски: наметили маршрут, и дальше. Ползем, ползем… И с каждой минутой давящей тишины, когда я не имел ни малейшего представления, а что творится у остальных отрядов, становилось все понятнее, как же я ошибся. Разделил силы, гений! Полез на передовую! Придумал план, но что, если японцы не станут ему следовать? И чем я в таком случае буду лучше того же Засулича?

Неуверенность с каждым мгновением грызла все больше и больше, и даже представить не могу, каких усилий мне стоило не подавать виду. А потом мы забрались на очередную сопку, и японский лагерь раскинулся перед нами как на ладони. Все на своих местах, ничего не случилось… С каким же облегчением я выдохнул, а потом скомандовал своим готовить лежки: одну основную, одну запасную, если нас начнут искать, и третью, если придется отступать… Нет, не успели!

С другой стороны лагеря мелькнул солнечный зайчик. Значит, Хорунженков уже тоже на месте. Изначально я хотел забрать себе пару гелиографов из запасов корпуса, но интенданты зажали, пришлось пользоваться системой попроще. Фонарик да пара зеркал — ничего сложного, а в темноте видно очень далеко. Вторая вспышка — поручик Славский тоже был на позиции. Я мигнул и с нашей стороны. Один раз — подтверждение, второй — приказ начинать.