Читаем Японские мифы. От кицунэ и ёкаев до «Звонка» и «Наруто» полностью

Ками — это сугубо местные феномены. Ками горы обладают могуществом на этой горе. Великий ками некоего природного явления будет обладать могуществом там, где присутствует в конкретный момент или где желает присутствовать. Аматэрасу — богиня солнца, но ее могущество необязательно связано собственно с Солнцем или его светом. Согласно разным легендам, она является, помимо прочего, в виде грозовых туч, змеи или пророчества. Короче говоря, если ками желает, чтобы нечто произошло, оно происходит, но только в пределах той области, где этот ками обладает властью. Для огромного большинства богов, связанных с конкретными местами, живыми существами или предметами, эта власть ограничена непосредственной областью пребывания их воплощения.

Ками служат объектом поклонения в святилищах, отличающихся от буддистских и других храмов. В японском языке есть несколько слов для обозначения синтоистского святилища. Дзинздя (или ясиро), «дом бога», наиболее распространено[7], но есть также понятия тайся, «великий дом», или дзингу, «дворец бога», — они применяются к великим или важным местам. В святилищах служат мужчины, которых называют каннуси, и женщины, мико. На протяжении большей части японской истории эти обязанности переходили по наследству, и семья, которая управляла святилищем, считалась тесно связанной с божеством и его особым могуществом. В большинстве святилищ есть деревянные ворота тории, то есть «птичий насест»: две поперечные перекладины на столбах-опорах, верхняя больше нижней. Тории обозначают вход в сакральное пространство и являются наиболее распространенным визуальным образом синто.


Знаменитые «плавающие» ворота тории святилища Ицукусима, расположенного на одноименном острове (также известном как Миядзима), современная префектура Хиросима

Library of Congress, Washington, D.C.


Деревья, скалы и другие крупные объекты, воплощающие ками, можно окружить ограждением из священных веревок, сплетенных из чистой конопли или шелка, украшенных широкими кистями и узлами. Каскады из сложенных листков бумаги и ветви с листьями вечнозеленого цветущего дерева сакаки (клейера японская, Cleyera japonica) также являются частью ритуала и обозначают границы сакрального пространства. Эти места крайне важны для синтоизма, они предоставляют верующим то пространство, внутри которого властвует определенный ками. Вероятно, еще важнее то, что эти природные объекты создают области, в которые не допускаются нечистые.


Просители моют руки, прежде чем войти в синтоистское святилище, пока жрец совершает очищение венка сакаки, висящего в воротах тории

New York Public Library


Чистота — одно из ключевых понятий синтоизма. Чистоту можно описать как естественное состояние живого мира, не оскверненного смертью или чем-то со смертью связанным[8]. Кровь, включая менструальную или плацентарную, моча, фекалии, рвотная масса, гнилая еда, застоявшаяся вода, любые частицы трупа — всё это считается нечистым и не должно оказаться во владениях ками. Перед входом в святилище непременно находится место омовения с проточной водой, где пришедшие на поклонение совершают ритуал очищения рук и рта, а иногда также тела и духа, прежде чем войти в сакральное пространство. Чистота не то же самое, что добро, а нечистота не равна злу, однако, согласно учению синто, ками любят чистоту и испытывают отвращение к нечистоте. Многие события в древних японских мифах становятся понятными исходя из такого предпочтения чистоты нечистоте и добра злу.

Синто

• Единственная коренная система верований в Японии

• Синто означает «путь богов» и строится на поклонении духам, известным как ками, духам животных, предметов, мест, например гор

• Места поклонения существуют как святилища, за ними ухаживают особые жрецы и жрицы. Такие места отмечены особыми воротами тории (насест для птиц)

• Для синто важны понятия чистоты и нечистоты больше, чем моральные категории добра и зла

Буддизм

Буддизм (по-японски буккё сложился в Индии примерно за семь веков до того, как распространился по всей Центральной и Восточной Азии. В Китай он пришел в конце правления династии Хань (206 г. до н. э. — 220 г. н. э.) и укрепился при династии Тан (618–908 гг.), превратившись в одну из основных религий Китая и оставаясь в этой роли до сих пор. Затем буддизм стал известен в Тибете, Вьетнаме, Монголии и Корее и уже из корейского государства Пэкче в VI в. был перенесен в Японию.


Исторический Будда Шакьямуни (яп. Сяка; см. главу 5) проповедует идею «целесообразных средств» — иллюстрация из «Лотосовой сутры»

Перейти на страницу:

Все книги серии МИФ. Культура

Скандинавские мифы: от Тора и Локи до Толкина и «Игры престолов»
Скандинавские мифы: от Тора и Локи до Толкина и «Игры престолов»

Захватывающее знакомство с ярким, жестоким и шумным миром скандинавских мифов и их наследием — от Толкина до «Игры престолов».В скандинавских мифах представлены печально известные боги викингов — от могущественного Асира во главе с Эинном и таинственного Ванира до Тора и мифологического космоса, в котором они обитают. Отрывки из легенд оживляют этот мир мифов — от сотворения мира до Рагнарока, предсказанного конца света от армии монстров и Локи, и всего, что находится между ними: полные проблем отношения между богами и великанами, неудачные приключения человеческих героев и героинь, их семейные распри, месть, браки и убийства, взаимодействие между богами и смертными.Фотографии и рисунки показывают ряд норвежских мест, объектов и персонажей — от захоронений кораблей викингов до драконов на камнях с руками.Профессор Кэролин Ларрингтон рассказывает о происхождении скандинавских мифов в дохристианской Скандинавии и Исландии и их выживании в археологических артефактах и ​​письменных источниках — от древнескандинавских саг и стихов до менее одобряющих описаний средневековых христианских писателей. Она прослеживает их влияние в творчестве Вагнера, Уильяма Морриса и Дж. Р. Р. Толкина, и даже в «Игре престолов» в воскресении «Фимбулветра», или «Могучей зиме».

Кэролайн Ларрингтон

Культурология

Похожие книги

Искусство кройки и житья. История искусства в газете, 1994–2019
Искусство кройки и житья. История искусства в газете, 1994–2019

Что будет, если академический искусствовед в начале 1990‐х годов волей судьбы попадет на фабрику новостей? Собранные в этой книге статьи известного художественного критика и доцента Европейского университета в Санкт-Петербурге Киры Долининой печатались газетой и журналами Издательского дома «Коммерсантъ» с 1993‐го по 2020 год. Казалось бы, рожденные информационными поводами эти тексты должны были исчезать вместе с ними, но по прошествии времени они собрались в своего рода миниучебник по истории искусства, где все великие на месте и о них не только сказано все самое важное, но и простым языком объяснены серьезные искусствоведческие проблемы. Спектр героев обширен – от Рембрандта до Дега, от Мане до Кабакова, от Умберто Эко до Мамышева-Монро, от Ахматовой до Бродского. Все это собралось в некую, следуя определению великого историка Карло Гинзбурга, «микроисторию» искусства, с которой переплелись история музеев, уличное искусство, женщины-художники, всеми забытые маргиналы и, конечно, некрологи.

Кира Владимировна Долинина , Кира Долинина

Искусство и Дизайн / Прочее / Культура и искусство