Японские призраки. Юрей и другие

Прошло немало лет, Отохати прошёл долгое и кропотливое обучение и стал мастером-оружейником. Уже не мальчик, но муж открыл свою собственную мастерскую и принялся зарабатывать на хлеб, приводя в порядок мечи, оказавшиеся не в лучшей форме. Начало работы новой мастерской ознаменовалось весьма необычным эпизодом. Один из первых клиентов Отохати оказался немолодым ронином, пожелавшим привести в порядок свой меч. Клинок украшала внушительная зазубрина, наводящая на мысль о том, что владелец пробовал им дробить камень. Взяв меч, разглядывая его то так, то этак, Отохати между делом поинтересовался, где это почтенный воин умудрился так удружить своему оружию. Ронин, размышляя о чём-то своём, ответил, что неудачно рассчитал удар и рубанул по камню в окрестностях горы Сайё но Накаяма. Отохати перестал разглядывать меч и уточнил, когда именно произошёл прискорбный эпизод. Клиент назвал тот самый год, когда молодой мастер появился на свет. Отохати перехватил меч поудобнее и, не меняя тона, поинтересовался, не связано ли повреждение оружия с убийством беременной женщины, встреченной возле придорожного валуна? Ронин не сказал ни слова, но выпученные глаза и побледневшее лицо были красноречивее любых объяснений. Отохати прекратил расспросы и представился, после чего со всей силы рубанул своего несостоявшегося клиента, отделив голову от туловища.

Советы дилетанта: Некоторые легенды и истории о юрей позволяют поупражняться в многочисленных рекомендациях, некоторые совершенно не предполагают советов по выживанию. История о плачущем камне относится к последним. Странное поведение рыдающего валуна, несомненно, связано с тем, что душа матери Отохати не покинула наш мир и попыталась спасти своего ребёнка, призывая на помощь. Почему перед монахом не появился полноценный юрей — вопрос, не имеющий однозначного ответа. Можно только надеяться, что сохранившаяся способность к ночному плачу — это некое остаточное явление после контакта материи с юрей. Жутко даже подумать о человеческой душе, на века прикованной к каменной глыбе. В этом плане крымские легенды о душах, заключённых в камень до Страшного суда, являются очень зловещими историями. Несоразмерность преступления и наказания в них удручает.

Что касается самого Отохати, то ему, несомненно, предстояло долгое разбирательство, касающееся смерти ронина в его мастерской. Наш герой ждал этой встречи всю жизнь, и высшее чутьё не могло его подвести (сами обстоятельства, изложенные ронином, не являлись стопроцентным доказательством вины — нельзя было исключать совпадения), но совет Канон и невероятное стечение обстоятельств нельзя использовать в суде. Остаётся надеяться, что наш герой сумел разрешить свои проблемы. В крайнем случае он мог удариться в бега, став таким же скитальцем, каким был убитый им злодей.

Что касается нас с вами, то встреча с шепчущим, плачущим, вопящим камнем никакой опасности не несёт. Конечно, неожиданно закричавший у вас за спиной валун — это не самое приятное событие, особенно если дело происходит ночью, но если ваши нервы закалены многолетним поиском юрей, то вы сможете проигнорировать этот случай как совершенно малозначимый и проследовать дальше.

Личное дело: Фунна-юрей

Изначально призраки мореплавателей и рыбаков оказались отнесены мной к сообществу ёкай, что можно было объяснить их обезличенностью и привязкой к определённой географической локации. Не секрет, что ёкай довольно удобно классифицируются именно по этому признаку: ёкай лесов, гор, дорог, человеческого жилья, речных вод и т. д. Те, что проживают поближе к людям, как правило, подобрее, те, что поселились подальше от людей, обладают более сложным характером. Фунна-юрей довольно удобно вписывались в эту схему описания потустороннего, но, перечитывая собственные заметки, я склоняюсь к выводу, что описание безымянных мертвецов, появляющихся в прибрежных водах, будет вполне уместным в данной работе: без них собрание историй о юрей было бы неполным. Нижеприведённый текст присутствовал в книге «Японская нечисть. Ёкай и другие» и приводится здесь без особых изменений, так как за последнее время фунна-юрей не проявили себя с какой-то новой стороны, позволяющей рассмотреть их образ с иного ракурса.