Японские записи

Тема природы, тема родной земли, родных островов проходит через все творчество Тэссая. Она рельефно выражена в таких картинах, как «Гора Фудзи», являющаяся для японцев высшим олицетворением совершенства и благородной простоты; «Горная тишина», где панорамно освещенные округлые горы символизируют величественное спокойствие и неподдельную чистоту; «Храм в горах», «Пейзаж», который интерпретирован автором как «яркие горы и чарующие воды»; «Горные гнезда». В этих работах Тэссай выступает как блестящий мастер пейзажной лирики, вдохновенный певец родной земли, ее самобытных гор и рек. В творчестве Тэссая особенно привлекает нас сила поэтического выражения человеческой души, способность создания эмоционально насыщенной атмосферы. И в этом смысле картина «Жилище поэта среди цветущих слив», означающих в японской символике торжество животворных сил и мужество, а также свитки «Сосна и хризантема», «Бамбуковый павильон», «Снежный пейзаж далекой горы» – яркое свидетельство многосложности искусства, неиссякаемости художественных богатств, черпаемых творческим гением человека из ключевого источника живой природы.

Рассматривая свитки Тэссая, вдумываясь в эстетические идеи живописца, нельзя не видеть, что подлинное искусство для него – это взгляд художника на мир вещей, его видение жизни. У разных художников оно обладает своими чертами: большей или меньшей суровостью, критичностью либо спокойствием, романтичностью, лиризмом. В творческой манере Тэссая преобладают мягкие тона, задумчивость, раздумья. Гуманистический, согретый внутренней теплотой подход к окружающей жизни – одно из главных своеобразий художественного творчества Тэссая. Идеи насилия, угнетения людей, физическое и духовное их закрепощение решительно чужды убеждениям художника, как чужда сама мысль о кровопролитии и войне. Свои идеалы Тэссай связывает с естественным проявлением человеческих стремлений и славит дух созидания, чувства человеческой дружбы, мирные чаяния людей.

Эти чувства художника нашли, например, поэтическое выражение в свитке «Сосна и хризантема», сюжет которого навеян поэмой гениального китайского художника слова Тао Цяня (365–427). Изображенный сильными мазками ствол вековой сосны, символизирующей долголетие и неизменную верность благодаря вечнозеленому убранству, и расположенная у корня сосны хризантема – как олицетворение благородной красоты – представляют собой выражение идеалов живописца. Так рамки образа раздвигаются, возникают новые грани, раскрываются его эстетические богатства. Казалось, совсем простой и отнюдь не великий факт живой природы при внимании к нему рассказывает нам о необыкновенно проницательном наблюдении художника, о незримых гранях, которые часто остаются вне поля зрения людей.

Характерны для настроений Тэссая и такие картины, как «Ловля рыбы уединившимися в горной речке», где на фоне круглых гор стремительно мчатся потоки реки, омывающие мокрые прибрежные камни. «Подлинная любовь к горному обитанию», где люди находят для себя, быть может, не только и не столько приют на лоне живописной природы, но, главное, обретают достойную человека свободу, жизнь, полную естественной простоты, возвышенных чувств, творческого вдохновения.

Примечательно, что поэтическая окрашенность произведений Тэссая является в значительной степени плодом внутреннего осмысления природы, результатом эстетического восприятия окружающего мира, а не просто производной зоркости живописца, проникновенной его наблюдательности. С этим органически переплетаются и раздумья художника о жизни людей, мире их идей, судьбе поколений – поистине общечеловеческие переживания и чувства. Именно живая природа с ее поэтическими красками, непостижимыми превращениями и естественной красотой на протяжении веков оказывала глубокое моральное и эстетическое воздействие на человека и общество, на формирование чувства родины, высокого гражданского долга и мужества.

Во всем этом с несомненностью обнаруживается влияние на творчество Тэссая искусства мастеров древнего Китая, изучением которых японский живописец не прекращал заниматься всю свою жизнь. Как это ни парадоксально, но сам Тэссай считал себя больше ученым-китаеведом, чем художником. Хорошо известно, что он был одним из наиболее эрудированных синологов своего времени. Особенно обширны были его познания в области культуры и искусства Танского и Сунского периодов (VII–XII века), когда Китай переживал эпоху наивысшего развития феодального общества. Именно в эту эпоху наука и искусство Японии испытывали на себе могучее воздействие китайской культуры.