Японский фронт маршала Сталина

Прежде всего о договоре, который бы урегулировал и нормализовал в будущем отношения между двумя странами. Японская сторона предлагает основные принципы этой договоренности на основе следующей преамбулы (затем прочел по тексту): «Установить между Японией и СССР прочные постоянные дружественные отношения и сотрудничать в поддержании перманентного мира в Восточной Азии. Для этой цели – заключить между Японией и СССР соглашение о взаимном поддержании мира в Восточной Азии и установлении отношений ненападения между двумя странами. Если у посла имеются вопросы или неясные места, я могу их разъяснить». На вопрос, что подразумевается под понятием Восточная Азия, Хирота ответил: «До настоящего времени в Японии Восточной Азией считают Маньчжурию и Китай, до островов южных районов включительно. В данном случае поскольку речь идет вообще о всей Восточной Азии, то есть речь идет о Советском Союзе в разрешении азиатского вопроса вообще, то с точки зрения СССР в это понятие можно включить и Сибирь или дальневосточные районы Советского Союза. Однако это сугубо по желанию Советского Союза, если он сочтет для себя целесообразным включение указанных районов, то можно включить, если нет, то мы против этого тоже не возражаем, нам все равно, учитывая, что должен быть заключен договор о ненападении, который обеспечивает мир. Поэтому можно включать и не включать, так как обе стороны договариваются о ненападении.

Для достижения такого соглашения наша сторона хотела бы высказать мнение касательно непосредственных отношений между двумя странами на будущее (далее он опять прочел): «Касаясь вопроса Маньчжоу-Го и других вопросов, японская сторона согласна :

1. Нейтрализовать Маньчжоу-Го (после окончания войны в Великой Восточной Азии японская сторона отзывает свои войска и обе стороны, Япония и Советский Союз обязуются уважать суверенитет и целостность территории Маньчжоу-Го и невмешательство в его внутренние дела).

2. Японская сторона готова ликвидировать свои рыболовные права, если она будет снабжаться нефтью.

3. Япония готова обсудить все другие вопросы, которые советская сторона пожелает обсудить».

Мне поручено моим правительством договориться по этому вопросу с господином послом и я передаю Вам буквально то, что мне поручило передать мое правительство».

В порядке уточнения вопроса о том, когда и как мыслится окончание войны и какое отношение имеют рыболовные права к вопросу о нефти, Хирота сказал: «Войну мы намерены закончить как можно скорее (о способе окончания войны он умолчал). Рыболовные права, конечно, не имеют никакого отношения к нефти, но Япония до сих пор имела важное и ценное право заниматься рыболовством в советских водах и сейчас она имеет большое желание, чтобы Советский Союз снабдил ее нефтью, а она готова ликвидировать эти долголетние и весьма важные права. Это не является условием, но Япония имеет очень сильное желание получить нефть в качестве ответной благодарности за свой отказ от рыболовных прав. Кстати говоря, если СССР желает затронуть вопрос о демаркации границы, то японская сторона готова пойти на переговоры. Это то основное, что я сегодня хотел сказать».

На мое обещание переслать в Москву эти общие предложения японского правительства Хирота сказал: «Я прошу сделать все что можно, чтобы наши беседы как можно скорее передать в Москву. Наше правительство, безусловно, желает, чтобы эта договоренность или соглашение были бы достигнуты в самый кратчайший срок. Я лично также от души желаю этого». Затем он настоятельно пытался уточнить время встречи со мной. Я ограничился замечанием учесть его пожелания, но указал, что ничего определенного о времени встречи сказать не могу…

Предложения японского правительства Хирота излагал горячо и с нарочитым воодушевлением. Я воспринимал эти предложения подчеркнуто спокойно и холодно, давая понять, что не считаю их заслуживающими значительного внимания. Он, несомненно, будет назойливо напрашиваться поскорее встретиться со мной. До получения Вашего указания буду в своих ответах Хирота ссылаться на то, что подробную информацию о наших с ним беседах послал почтой, а для этого требуется значительное время»[550].

Одной из важных причин стремления Того как можно скорее выяснить позицию Сталина и Молотова по поводу советско-японских отношений было то, что в конце июня в печати появилось сообщение о предстоящей встрече глав союзных держав в Берлине. Зная, что на этой встрече неизбежно будут обсуждаться вопросы войны с Японией, японский министр задался целью организовать переговоры со Сталиным до его отъезда в Берлин. В Москве же считали нецелесообразным начало каких-либо официальных переговоров с японским правительством накануне берлинской встречи, понимая, что это может осложнить отношения Советского Союза с США и Великобританией, посеять у лидеров этих держав подозрения в неискренности советской позиции в отношении обязательств, данных в Ялте. Вместе с тем Сталин и Молотов не давали указаний своему послу в Токио прервать всяческие контакты с Хиротой.

Молотов инструктировал Малика 8 июля: