Японский фронт маршала Сталина

Последняя фраза в этом документе могла иметь смысл лишь в той гипотетической ситуации, когда американское правительство фактически пошло бы на капитуляцию и согласилось бы на безраздельное господство Японии в обширном Азиатско-Тихоокеанском регионе, то есть речь шла о маловероятном, но тем не менее учитывавшемся в Токио азиатском варианте «мюнхенского соглашения».

О том, что предложенные японцами варианты «А» и «Б» были не чем иным, как «дымовой завесой», свидетельствует тот факт, что 1 ноября, еще до императорского совещания был отдан «приказ № 1 по объединенной эскадре», в котором говорилось: «Великая Японская Империя объявляет войну США, Великобритании и Нидерландам. Указ об объявлении войны будет опубликован в день „Х“. Довести до сведения данные приказа в день „У“». 5 ноября секретным приказом № 2 был установлен день «У» – 23 ноября, а 8 ноября секретным приказом № 3 «днем Х» устанавливалась дата – 8 декабря[343].

Бывший накануне и в годы войны старшим офицером генерального штаба японской армии полковник Т. Хаттори писал после войны: «Начальник генерального штаба Сугияма и начальник главного морского штаба Нагано 3 и 5 ноября поочередно доложили императору оперативные планы и получили его высочайшее одобрение. 5 ноября верховное командование армии и флота провело военную игру в присутствии императора и разъяснило ему план операции на юге». По поводу удара по Пёрл-Харбору в оперативном плане военно-морского флота указывалось: «Группе кораблей, основу которой составляет шесть авианосцев, под командованием командира 1-го авианосного соединения нанести внезапный удар по основным силам флота США в базах на Гавайских островах. Основная цель группы – за десять дней до начала операции выдвинуться в район Курильских островов, а за один-два часа до рассвета в день «Х», находясь в районе 110 миль севернее Оаху, силами 400 самолетов нанести внезапный удар по авиации и кораблям в Пёрл-Харборе».

«Таким образом, – свидетельствовал Хаттори, – можно считать, что 5 ноября на совещании в присутствии императора фактически было принято решение начать войну»[344]. Существуют довольно веские основания считать, что последовавшие дипломатические маневры японского правительства главным образом преследовали цель обеспечить внезапность японского удара по Пёрл-Харбору.

Командование военно-морского флота Японии не скрывало своего раздражения по поводу японо-американских переговоров и требовало скорейшего начала войны. Начальник главного морского штаба Нагано заявил 1 ноября на очередном заседании координационного совета правительства и императорской ставки, что «если переговоры не будут завершены к концу ноября, то войну следует начать незамедлительно, иначе будет поздно. Если Япония не вступит на сей раз в бой с Англией и Америкой, она навсегда лишится благоприятной возможности сделать это и будет вынуждена капитулировать. И напротив, если она решит сражаться немедля, это гарантирует ей совершенно определенный успех на начальной стадии военных действий, а дальнейшие перспективы будут зависеть главным образом от национальной мощи и событий на международной арене. Но при этом, поскольку командование ВМФ уверено в своей стратегии «перехвата» сил противника или «заманивания их в засаду», то оно считает возможным посредством занятия стратегических пунктов в южных зонах создать неуязвимые позиции»[345]. Стремление командования флотом начать войну как можно скорее в значительной степени было связано с прогнозами о том, что с марта 1942 года соотношение сил японского и американского флотов изменится в пользу США.

«Высшее командование армии было настроено еще оптимистичнее и повторяло требования о как можно более быстром принятии решения о начале войны… 1 ноября участники заседания энергично отстаивали необходимость немедленно принять решение о войне в случае провала переговоров», – писал участник совещаний по выработке решения о вступлении в войну, тогдашний министр иностранных дел Японии С. Того[346].