Японский городовой

Цесаревич вышел к обеду и лично провозгласил полагавшийся первым тост за Государя Императора, и Государыню, разумеется. Второй тост за именинника тут же поднял Дубасов, сумевший весьма кратко, но ёмко выразить то, что чувствовали практически все на Эскадре: гордость, что цесаревич, завоевавший симпатии моряков своей исключительной простотой в общении в ходе путешествия, снискал стократно большую любовь своей доблестью и умением в бою. Ничего подобного и правда не случалось со времён Великого Петра: даже Александр Благословенный, предводительствовавший своим войскам на полях сражений с Наполеоном, лично в их рядах в атаку не шёл и пушки не наводил. Рукою же Государя Наследника, поражающей врагов беспощадно, и в равной мере оделяющей своей беспредельной милостью верных слуг, движет, несомненно сам Господь. Многие среди как офицеров, так и простых моряков при этих словах прослезились от обуревавших их чувств — Дубасов не зря имел репутацию нового Златоуста1.

Едва успели моряки выпить и закусить, как цесаревич держал ответное слово. Мало кто ожидал от весьма сдержанного в проявлении эмоций наследника каких-то прочувствованных слов, однако он сумел всех удивить. Поблагодарив в первую голову Фёдора Васильевича за его преданность службе и не встречающий равных военный талант, затем господ офицеров за безупречное и умелое командование, Николай обратился к простым матросам. Именно их умение и отвага стали хребтом Эскадры, позволившим одолеть и пустить ко дну весь японский флот в трёх разразившихся за три дня сражениях, за что им вечная слава и благодарность — и цесаревич завершил свою краткую речь поклоном. Нижние чины, со времён знаменитого «Крестьяне, верный Наш народ, да получат мзду от Бога2» не приученные ждать благодарности с Олимпа, рыдали от восторга как дети.

Вслед за тем цесаревич обошёл корабли Эскадры на шлюпке по крики «Ура!» выстроенных команд, а на борт «Азова» и «Нахимова» поднялся, также благодаря моряков, а сражавшимся под его командой артиллеристам лично наливая чарки и разделив с ними угощение. Столь близкое общение с нижними чинами даже вызвало некоторое недоумение у офицеров свиты, и уже поздно вечером, по дороге из ресторана в гостиницу, захмелевший Волков поинтересовался у Николая его причиной.

- А вообразите себе, Евгений Николаевич, - никогда, кроме как в бою, публично не обращавшийся к другим на «ты» Николай и тут не изменил своим привычкам: - что вы, к примеру, в следующей турецкой кампании с нашим полком3 побывали в нескольких жарких делах, да ещё и приняли под свою команду приданную батарею, не раз вас выручившую. По выходе из боёв вы справляете свой день рождения, так что же вы, не поставите батарейцам угощение и откажетесь выпить с ними?

Офицеры вынуждены были согласиться с неуместностью подобного снобизма, и тема была закрыта. Николай же просто уклонился от объяснения двигавших им мотивов за доступной гвардейскому пониманию полуправдой. На самом деле, опыт прямого участия в двух сражениях показал ему, что нижние чины, несмотря на свою простоту и неразвитость, нисколько не уступают офицерам-дворянам ни в отваге, ни в умении, ни в способности учиться — а в безусловной преданности престолу и вовсе неизмеримо превосходят большинство из них. Не отдать им должного было бы просто недостойно.

Следующим днём «Мономах» и «Память Азова», сопровождаемые двумя канонерскими лодками и пароходами Доброфлота, покинули Шанхай, закончив погрузку угля и необходимых припасов. Пункт их назначения остался неизвестен. «Нахимов» же, охраняемый дополнительно канонеркой «Бобр», встал на необходимый ему ремонт. Японский консул осмелился было заявить о необходимости интернирования оставшихся русских кораблей в соответствии с международным законодательством о нейтралитете, однако ветры мировой политики уже отчётливо переменились, и китайский губернатор с презрением велел японцу убираться прочь, пока этот нейтралитет ещё не перешёл в присоединение Китая к формирующейся антияпонской коалиции европейских держав.

1 Иоанн Златоуст (347 — 407 гг. н.э.), архиепископ Константинопольский, один из «отцов церкви», был знаменит своим ораторским талантом

2 Слова из Манифеста Александра I по поводу победы над Наполеоном

3 Николай и Волков вместе служили в лейб-гусарском полку, причём Николай был на должности эскадронного командира, а Волков фактически исполнял его обязанности