Японский оксюморон

Что же касается «личности», то корни этого понятия (тут не поспоришь!) и вправду христианские. Собственно, христианская трансцеденция за тем и была востребована античным социумом, который в мучительном кризисе изживал архаические, патерналистские формы организации: Всеблагой Господь, Отец Небесный нужен человеку именно как сугубо индивидуальная, внесоциальная моральная опора — на случай, если требуется означенному социуму противостоять. Другое дело, что окончательная «доводка» (под современный стандарт) этой самой «личности» происходила как раз в процессе поэтапной секуляризации мира: эпох Возрождения и особенно Просвещения… Ну, а поскольку Япония, как известно, — страна нехристианская, не знавшая ни Реформации, ни Просвещения, то и взяться всей этой «личностности» было просто неоткуда: "Коллективизм традиционного японского общества был таким, что не было даже специального слова для обозначения индивидуальности. Характерно, что такое слово (кодзин) зафиксировано только в 1890 г. Сама проблема индивидуальности, возможности противостояния целей общества и индивидуума, появилась в Японии только после событий Мэйдзи… Современная японская литература ярко демонстрирует именно это качество: вброшенная в Новое время Япония воспринимает индивидуацию как отвратительное и неестественное одиночество" (Г.Ю.Любарский).

Отсюда следует естественный вывод, что самураи — никакие не рыцари (это чистая правда), что японское «гири» довольно слабо корреспондирует с европейской «честью» (и это правда: «гири» — понятие сословное, а «честь» сугубо личное; именно личная честь позволяет, например, человеку отказаться исполнять преступный приказ, даже исходящий из уст Самодержца — ибо Небесный суд, как ни крути, авторитетнее суда Земного), etc. Логично, Штирлиц?…

Логично-то оно, может, и логично, но в целом вышеприведенное построение есть просто призыв "не верить глазам своим", поскольку на клетке сего слона написано: «Буйвол». "Культура Японии неличностна (в сравнении с европейской) оттого, что индивидуализация там невозможна — так уж оно исторически сложилось…" Так вот, позвольте не поверить; в смысле — позвольте поверить глазам своим, а не табличке.

Ну, откуда могла взяться индивидуализация в суперколлективистской, китайско-ориентированной стране — вопрос отдельный; версий тут можно выдумать уйму. Японист А.Горбылев, специалист по истории воинского искусства, полагает например, что все дело в географии. Основы воинской традиции были импортированы в Японию из Китая, однако изящные шахматные стратегеммы Сун-Цзы оказались малопригодны в отсталой стране с горным рельефом и неразвитой сетью коммуникаций. Вместо «правильной» китайской войны с согласованным маневром крупных войсковых масс ("Ди эрсте колонне марширт…") возникла практика "войны коммандос" — слабо координированных действий мелких мобильных соединений, воющих сугбо "не числом, а уменьем". В этих условиях всегда резко возрастает роль элитных подразделений, разведки и диверсантов (ниндзя) — а ведь это все товар штучный, не штамповка; и если основными добродетелями китайского командира являются дисциплина и исполнительность, то японского — инициатива и нестандартность мышления. Средневековые японские повествования о войне полны упоминаниями имен командиров среднего и низшего звена, «лейтенантов» и «сержантов» — чего вы никогда не отыщите в китайских текстах (да и в европейских, между прочим, тоже). То есть, для японской воинской традиции принцип "Незаменимых нет!" не работает изначально — вот вам и индивидуализация:

"Стая сильна лишь волком,
Волк лишь стаей силен"…