Яр-да-Яра. Сказы Пересвета

Родители не торопили её. Они не прекращали попыток пройти в Навь и спасти её брата. Прошло одно лето, положенное вестам на поиск наречённого. По обычаю весты, которые не нашли себе суженого, плели венки и пускали по реке. Кто из чужих парней венок поймает, тому и мужем быть, коли понравятся друг другу. Так и Яромира сделала, хоть и не люб ей был никто в соседних родах. Только сплела она венок совсем простой, не как подруги, и пустила его не вдоль берега, а сильным броском отправила на середину реки.

Этот венок, пущенный девушкой по реке, принесёт много горя их семье, но Яра об этом не догадывалась. Как не знал никто и того, что Белояр уже в Явном мире…

…Несколькими днями ранее, Видар сидел на краю небольшого обрыва на берегу Смородины, поджав одну ногу под себя, и смотрел на переправу, построенную совместно живыми и ушедшими. Потап какое-то время сидел рядом с ним. Потом лёг, положив большую голову на лапу, и прикрыл глаза. Однако, Видар отлично знал, что друг не спит. Огромный бурый медведь слышит каждый вздох своего человека и тут же проснётся, если поймёт, что нужен Видару.

Калинов мост.

На вид переправа не была такой уж капитальной. Просто деревянный мост. Добротный, достаточно широкий, двое конных легко разминутся, но две телеги уже нет. Хотя, кому придёт в голову ехать по нему на телеге Видар даже не предполагал. Да, и верхом тоже. Этот мост переходили пешком и только в одну сторону.

Переправа была непростой. На каждой из земель, где жили люди, была такая. Берег, на котором сидел Видар был миром живых. Часть берега напротив, примерно по пять метров вверх и вниз от моста по течению Смородины, а также около десяти метров в глубину суши принадлежала миру ушедших. Перейти Калинов мост можно было лишь из мира живых и могла это сделать только Душа человека, ушедшего не больше одного лета назад. Ни живой человек, ни обитатель мира Навьного не могли перейти его. Мост пускал их только до середины. Дальше не давали пройти блоки охранных заклинаний, установленные вместе живыми и ушедшими. Эти блоки позволяли обитателям обоих миров увидеть кусочек соседнего мира, поговорить друг с другом, но не пройти или прикоснуться. Можно смотреть, слышать, говорить, но не почувствовать.

Провести живого или ушедшего человека по мосту могли только девы-птицы. Они были птицами лишь наполовину. Вторая их сущность, человеческая, делала обеих очень сильными ведьмами. Из-за этой двойственности и желания иметь силу большую, чем доступна людям, они были вынуждены жить в Нави. Однако, любопытство и яркость красок мира живых всё же привлекала их. Поэтому одну неделю в лете птицы-сёстры прилетали на дерево, растущее в излучине Смородины, в мире живых и пели свои чарующие песни. Людей их голоса завораживали и часто одна или обе птицы забирали кого-то из живых с собой, в Навь. Им нужны были слушатели, живые, с яркими эмоциями. Обитатели Нави этого дать птицам-сёстрам не могли. В один из таких дней маленькие племянники Видара, несмотря на предупреждение старших, побежали одни слушать птиц-волшебниц. Сирин понравился ясноглазый мальчик и она утянула Белояра с собой.

С тех пор все Светодаровичи пытались перейти Калинов мост и вернуть его домой. Они знали, что он жив, чувствовали тонкую ниточку родовой связи, продолжающей удерживать его жизнь. Но чем дальше, тем тоньше становилась нить, тем труднее было найти его в Нави и вернуть в мир живых. Прошло уже почти двенадцать лет, а Белояр всё ещё был в плену у Сирин и никто из родовичей не мог помочь ему…

За это время Видар стал одним из самых сильных магов Рагарда. Отец говорил, что и не только Рагарда, но и других земель родов Расы. Но охранные запоры, поставленные совместно живыми и ушедшими, не желали подчиниться его магической власти. Видар знал, чтобы гарантировано открыть их и найти мальчика нужна договорённость с ушедшими. Многие из родовичей пытались договориться с ними, но впустую. Предки их рода обитали в другом мире, в небесах не этой земли, поэтому Навь Рагарда оставалась глуха к их зову…

Видар печально вздохнул, вспомнив, как Мирослава, мать Белояра и жена его брата, молила на этом самом мосту обитателей Нави о помощи, но никто не откликнулся. Просьбы, произнесённые дочерью Расы впервые в жизни, слёзы безутешной матери, потерявшей своё дитя, никого не тронули по ту сторону запоров. Звал ушедших и просил их о помощи и его брат Ратибор, отец Белояра. Так же впустую. Ответом им была тишина Нави.