Яр(к)ость

– Из-за отсутствия электричества, движение поездов остановлено полностью, но пути я всё равно перекрыл. Что касается улиц… Мосты я развести не успел и теперь вряд ли успею – аппаратные заняты боевиками. Движение между секторами роботы перекроют в течение сорока пяти минут.

На всех мостовых Швабурга были предусмотрены рвы, которые делали невозможным наземный трафик.

– Когда роботы займут позиции, я смогу полностью контролировать движение и, если потребуется, перекрывать улицы внутри сектора.

– Хорошо, – подытожил Бенс. – Будем на связи.

– Ты ведь не собираешься на улицу? – тихо спросил Макар. – Там сейчас ад.

– Именно туда я и собираюсь.

Но не пешком, конечно, и не на мотоцикле.

Для подобных случаев в распоряжении контролёра Департамента социального согласия находился «Вандал» – многофункциональный колёсный танк, огневой мощи которого было достаточно для противостояния толпе вооружённых уголовников. При этом «Вандал», подобно авианосцу, выезжал на операцию в сопровождении свиты: четырёх броневиков тактической поддержки, бульдозера с установленным водомётом и трёх десятков дронов, обеспечивающих разведку и огневое прикрытие с воздуха. Именно такой отряд, управляемый нейросетью и действующий, как единый организм, и назывался «Вандалом».

«Рик?»

«Вандал» готов к работе, Бенси.

«Идём на охоту».

Ворота распахнулись и бронированная группа отправилась наводить порядок в секторе 19–23.

* * *

С такой атакой Шанти иметь дело не доводилось, ни в реальности, ни на учениях, хотя казалось, что во время неожиданных проверок готовности спецы Четвёртого департамента заставляли контролёров отрабатывать все мыслимые и немыслимые варианты атак, включая нападение инопланетян. Но ни разу в «легенде» учений не значился настолько мощный удар, да к тому же нанесённый с ювелирной точностью. Кандинский – а теперь девушка не сомневалась, что в Швабург явился именно легендарный террорист – атаковал не снаружи, а изнутри, и вырезал из Сети только то, что посчитал нужным. Контролёры потеряли оперативную связь со всеми периферийными устройствами – роботы отказывались принимать коды управления, причём, даже муниципальные, то есть, с наивысшим приоритетом; лишились доступа ко всем системам визуального наблюдения и перестали распознавать вживлённые чипы. О последнем стало мгновенно известно на улицах и прибавило храбрости как боевикам, так и тем жителям, которые решили воспользоваться блэкаутом для мародёрства. Не работает система распознавания лиц и нет показаний биометрии – нет доказательств участия в бунте. И те, кто не шёл на улицы, испытывая естественные для законопослушного гражданина сомнения, перестали их испытывать, услышав о возможности остаться безнаказанным.

«Хорошие» новости распространились быстро, ради них ливеры будили друг друга, рассказывали, что городские охранные системы пали и договаривались встретиться на улице. Толпы росли на глазах, но в секторе 19–23 они старались держаться подальше от районов, где уголовники выясняли отношения, и грабили там, где не было перестрелок.

Магазины, рестораны, лавки, квартиры… Грабежу подвергалось всё, что не могло себя защитить, а патрульные дроны, имеющие приказ применять лишь нелетальное оружие, не могли остановить всё нарастающую волну грабежей и насилия.

Нарастающую с каждой минутой.

А чтобы вызвать ещё большее возмущение, Кандинский выкинул из «Яркости» почти всё население Швабурга – сделал недействительными пароли и прислал уведомление об обнулении достижений и накоплений. Этот ход, как и рассчитал террорист, вызвал массовую панику и, поскольку власти не могли внятно объяснить происходящее, люди начали будить друзей и знакомых – проверить, что они тоже пострадали, а убедившись, что взлом действительно стёр их виртуальные дворцы и криптовалютные кошельки, отправились на улицы.

Требовать от властей защиты и спасения.

Вышли во всём городе, но война банд «полыхнула» только в 19–23, который целенаправленно готовили к бойне, зато во всех остальных «народных» секторах начались погромы и грабежи.

Система управления легла и агломерация стала погружаться в хаос.

* * *

– Бенс!

– Да? – отрывисто ответил контролёр.

– Как у тебя дела?

– Не до разговоров!

На заднем плане – гул двигателя, чьё-то бормотание, скорее всего – нейросети, звуки выстрелов и взрывов. Бенс находился в самой гуще событий, и девушке стало неловко.

– Прости, пожалуйста.

– Ты прости, Шанти… я правда занят, но мне бы очень пригодилось работающее… – Бенс выдержал паузу, во время которой раздался особенно мощный грохот, и закончил: – Работающее всё.

– Я понимаю.