Ярго

- Не беспокойтесь за вашу руку, Санау. - Мои слова теснили ребячество, как будто я пыталась успокоить ее. - На Земле у нас есть войны, в которых люди теряют свои руки и ноги. Они выживают и живут счастливой и полезной жизнью. Мы уступаем вам и даём дорогу, не говоря уже о ком-то, как вы, очень высоком.

Теперь вам не нужно две руки.

Я знаю, что выглядела жалким подростком в моих усилиях, чтобы успокоить ее, но я говорила от сердца, а не пыталась сделать предложение. Даже наш короткий союз на Венере, там я делала больше заявлений, опасаясь насмешек, но в прошлом Ярго и ранее пренебрежительное отношение к Санау давно стерлись из памяти. Я чувствовала только восхищение их мужеством и силой. Я никогда не забуду смелую попытку утешить меня, как она шла к своей гибели к этому чудовищу в клетке. Теперь, я думала, что это была моя абсолютная обязанность сделать все, что в моих силах, чтобы помочь ей преодолеть этот ужасный опыт.

Распознав мои поползновения, ей удалось улыбнуться, и коснуться моей головы редким жестом любви. Её голос был мягким и полным боли: - для низшего существа, вы действовали в гораздо превосходящей форме. Я сомневаюсь, что любой ярджинин мог бы показать больше мужества. - После короткой паузы она продолжила, говоря медленно и с усилием: - Что касается моей руки, конечно, её не хватает, но я найду способ. Я жалею только, что не потеряла её для каких-либо дел своему лидеру и моей планете. Печально, что потеряла её так ненужно.

Ее последние слова потонули в яростной волне боли.

- Я могу дать вам что-нибудь, чтобы облегчить вашу боль? - спросила я.

Она покачала головой и сказала с усилием: - Наши анестетики не могут быть введены в космическом пространстве. Требуется кислород тоже.

- А как снатворного? Не поможет?..

- Нет. Наши тела не реагируют на такое слабое успокоительное.

Было бы также как принимать инъекции воды.

Опять же, все ее тело дрожало. Я сидела там, беспомощная. Ничего не могла сделать, но сидеть сложа руки и смотреть, что великолепная женщина держала лицо собственности и закрыла глаза против обжигающей физической боли.

Я поняла, что я молюсь, чтобы она упала в обморок; ничего нет, чтобы освободить невыносимые страдания. Но она оставалась в сознании и тихо, показывая лишь эпизодическое лицо агонии, что она чувствует. Прошел один час молчания боли. Корабль пролетал, так странно ощутимо, только вакуум космического пространства, кажется, позволял. Это было как в одиночной комнате со звукоизоляцией. Великолепной, как будто вдруг все звуки мира прекратились, как если бы все живые существа умерли внезапно и были одни в незнакомом, глухом мире. То есть не было ничего, кроме бесконечного спокойствия, и все же я знала, что мы ехали со скоростью света. Я оказалась одна в безмолвном мире, мертвом мире, в сопровождении молчаливого лица женщины, получившей ранение, в койке напротив меня.

Лоб и верхняя губа Санау были покрыты легкими каплями пота. Я оторвала карман комбинезона, намочив его водой и проводив по ее лицу, она открыла светлые глаза с болью.

Я пожала ей руку в немом комфорте. Она, в свою очередь, дала мне улыбку почти примирительную, как будто ей было жаль, что я должна была наблюдать за её страданиями.

Она тихо попросила воды. Я побежала искать. Я укрыла ее, пока она пила. Казалось, лихорадочной.

Я также почувствовала внезапный приступ тошноты. Она протянула руку и коснулась моего лба.

- Джанет, лягте на другую койку. Вам не очень хорошо.

Я кивнула и сказала, что я чувствовала себя прекрасно, но у меня на самом деле было головокружение и внезапная боль в желудке. Не было времени, чтобы болеть.

- Дайте мне кое-какую одежду - попросила она. - Не хочу, чтобы выйти мусором судна. Я хочу нормально выйти.

Я больше восхищалась этим проявление мужества, хотя я сомневалась, что даже она имела силы, чтобы сделать это. Тем не менее, я пошла в кабину и показала знаками, что она хотел. Я вернулась с парой комбинезонов и помогла ей надеть. Я поняла, что она намеренно не глядела на свою оторванную руку, но ни один из нас не мог игнорировать пустую гильзу.

- Могло бы быть хуже, - сказала она, с намеком на улыбку. - Существо могло держать меня за шею.

Она упала на койку с легким стоном, и на этот раз пот тек по её лицу. Я боролась с болью, боролась со всем своим превосходством, но его не хватало. Я тоже проигрывала. Боль дробилась. Горло пересохло, голова болела сильно. Несколько раз я имела двойное видение. Я знала, что упаду в обморок. Я не была матчем для испытания; просто порез на пальце и кровь всегда вызывали у меня тошноту. Я с тревогой посмотрела на другой койке. Свежая подушка, казалось, пригласила меня, чтобы утопить голову, с целью скрыть боль уродства. Внезапно я почувствовала реальное желание блевать. С Санау оставалось достаточно долго сидеть, чтобы освободиться, возвращаясь к слабости, но все больше и больше решимости, чтобы остаться рядом с ней.

- Я хотела бы поддаться беспамятству… - пробормотала Санау.

- Было бы проще для нас обеих.