Ярилина рукопись

– Ирвинг ему посоветовал. Сказал, якобы наладить отношения с колдунами за границей. Но мне кажется, это оттого, что Темные хотят устранить отца.

– Н-да, – протянул Сева, но не успел ничего добавить: поверхность зеркальника опять пошла рябью, а потом и совсем погасла.

Глава девятая. Открытие

На следующий день наступил праздник Зимнего солнцестояния. Снег за окном кружил, сливаясь с бесцветным небом, и невозможно было понять, где заканчивались небеса и начиналась земля. Темные силуэты соседских домов словно повисли в молочном пространстве, ветки деревьев черными венами извивались вокруг них.

Сева отвернулся от окна и опять уставился на лист с нарисованной картой. Мысль о Ярилиной рукописи, настоящей Ярилиной рукописи не покидала его. Хотелось отыскать книгу, если она действительно существовала. Хотелось увидеть ее собственными глазами.

О чем все-таки говорили эти руны? Может, они вовсе и не обозначали никаких зданий в городе? Почему они решили, что рисунок из старой Звездницы является планом Росеника? С какой стати?

Его взгляд продолжал блуждать от девиза Белой Усадьбы к руне Солнца; затем к руне Марса, рядом с которой была изображена стрелочка – Ярилино Копье; а потом еще выше, к Меркурию.

«Что это может быть?» – думал Сева, с самого утра не выпускавший из рук мятого листка, исчерченного и исписанного вдоль и поперек. Ему казалось, что разгадка близка. Он интуитивно ощущал, что нужно лишь подумать хорошенько, внимательно анализируя даже самые смутные предположения, которые крутились в голове. Воздушный маг чувствовал, что именно сегодня что-то должно произойти.

Он искал сведения о старинных постройках Росеника, о знаках, запечатленных на них, но все упоминания о рунах, которыми некогда помечались дома, словно исчезли из книг… Севу это насторожило, и он решил спросить отца о том, что может означать планетарная руна Меркурия на здании.

– Нет, я не знаю, – ответил отец. – Вообще Меркурий покровительствует нам, целителям. Ею могли отметить больницу, а кроме того, любой дом, в котором живет целитель. Не исключено, что когда-то обозначали этим знаком и наш дом или жилище любого другого более-менее известного лекаря.

«Статуя, памятник, – думал Сева, вспоминая догадку Маргариты. – Возможно, памятник известному целителю… Может, когда-то такая статуя была, но разрушилась?»

Мысли его тут же уносились в другое русло: сохранилась ли Ярилина рукопись? Если она существовала на самом деле, и если карта указывала именно на нее, могла ли она до сих пор лежать в том месте, куда некогда была спрятана? Не хранилась ли она теперь у Ирвинга? В его поместье Уточкино Гнездо в Небыли? Или в чьей-нибудь сокровищнице? Кто видел ее? Кто имел возможность ею пользоваться?

«Памятник, обелиск, больница, сокровищница…» – идеи сменяли одна другую, пока в конце концов настенные часы не пробили полдень.

Вдруг Сева вспомнил о своем обещании мачехе. Он вышел из комнаты и в несколько прыжков добрался до первого этажа. Дверь на кухню была приоткрыта.

– Я пришел. Тебе все еще нужна моя помощь?

Из кухни приятно пахло тушеными овощами.

У большой плиты стояла полная кухарка в белоснежном фартуке, рядом с ней – миловидная женщина, новая жена отца. Она встретила юношу радостным возгласом:

– Какой молодец! Ты вовремя. Мы без тебя не справимся с этим огромным ужином. Бабушка твоя уже вот-вот приедет. А папа, кажется, еще пол-Росеника пригласил на праздник.

– А сам-то он где? – спросил Сева, без удовольствия глядя на ощипанные тушки куриц, лежащие на разделочном столе.

– Лечит… Снова какое-то неотложное дело. Но! Он обещал быть через пару часов и устроить уборку. Это отлично, потому что я ненавижу убираться! Держи, режь это. А, я же не сказала тебе. Смотри! – она улыбнулась и протянула ему руку, на которой поблескивало изящное колечко.

– Что? – буркнул Сева, мыслями которого все еще владела Ярилина рукопись. – Вы второй раз поженились?

– Да нет, – мачеха рассмеялась. – Кольцо нашла. Твой отец подарил мне его в прошлом году, а я почти сразу и потеряла. Ну вот, а сегодня само отыскалось.

– Как же?

– Надо было смотреть внимательнее. Ведь все, что мы ищем, обычно лежит прямо у нас под носом. Ох, ну точно, неспроста все получается, – она обратилась к кухарке, и та согласно закивала. – Ничего не происходит просто так. Я полчаса назад обнаружила, что у нас пропали чайные ложки. Ты знаешь, то ли домовые меня не любят, то ли просто шалят, но они перетаскали все ложки. Я обыскала все комнаты, кухню. А потом полезла вон в тот шкаф, в самый низ, куда обычно даже и не заглядываю. Открываю – оно лежит, мое кольцо.

– Хм, здорово, – сказал Сева, и вдруг какая-то мысль, связанная с картой и рунами, посетила его голову, но тут же упорхнула. Он несколько секунд простоял в задумчивости, но, так и не придя ни к какому выводу, вновь обратился к собеседнице, надеясь, что ее наивная болтовня натолкнет его на что-нибудь важное: – А что же с ложками? Не нашла?

– Нет. – Колдунья пожала плечами. – Где брать их – не знаю, но не бежать же за новыми! Сейчас все уже закрыто!