Яркий Миг

– Добрый день, мистер Марбэт. Ника Томас, – она протянула мне свою худенькую, бледную ручку, к моему удивлению, почти не тронутую тем излишне ярким маникюром, что нынче в моде у подобных светских львиц Мистрейда. Эта женщина вообще не очень подходила под образ светской львицы, хотя определенно старалась ею казаться. Но что-то в ней было не так, что-то выдавало в ней совсем иную натуру. Вот только какую? Не то, чтобы мне очень хотелось это знать.

Я пожал руку, не утруждаясь представлением себя, ведь она уже и так знала моё имя и профессию, а затем откусил, наконец, свой бутерброд. Он оказался сухим и невкусным.

– Приятного аппетита, – пожелала мне Ника.

– Спасибо, – я кинул недоеденный бутерброд в урну и, взглянув на остальные закуски, решил, что они навряд ли будут лучше.

– Еда здесь не очень, – понимающе сказала Ника, поймав мой скептический взгляд. – Зато игристое вино вполне сносно.

– Действительно? – я направился к столу с бутылками вина.

– Признаюсь, очень рада нашей встрече, мистер Марбэт. – Ника пошла следом. – Когда редактор отправил меня в этот литературный кружок, я право, и не думала, что встречу здесь настоящего автора.

– Настоящего? – нахмурился я, наполняя свой бокал красным вином. – Интересный термин. Что он означает?

– Успех, что же ещё.

– То есть, говоря: «Настоящий автор», вы имеете в виду «Успешный автор»? Я все правильно понял?

Я, наконец, взглянул на нее и отпил вина. Оно, и правда, оказалось неплохим. Не лучшим, конечно, и даже не средним, но, во всяком случае, куда приятнее еды.

– Как-то так, – Ника чуть растянула свои тонкие губки в отточенной ангельской улыбке, такой выверенной, такой естественной, что мне невольно захотелось поверить в нее. Однако, я слишком хорошо знал журналистов, чтобы доверять им.

– Так зачем же этот фарс, мисс Томас? Почему сразу вот так и не сказать?

– Любите прямолинейность? – улыбка не сходила с ее лица.

Я лишь пожал плечами и вновь пригубил бокал.

– Вы не нальете даме выпить?

– Думаю, что вы отлично справитесь и своими силами.

С этими словами я пошел прочь, надеясь, что столь грубый ответ отобьет у этой юной особы всё желание установить со мною контакт. Возможно, скоро в одной из газет промелькнут слова о том, что Клиффорд Марбэт – грубый, неотесанный мужлан, исписавшийся пьяница или что-то еще в этом роде, но мне было наплевать. Я всегда считал, что репутацию творца должны защищать его произведения, а не тот фальшивый образ, который он принимает, выходя на публику.

Однако, эта девушка оказалась настойчива:

– Я наслышана о вас, мистер Марбэт, – она вновь пошла за мной следом. – О вашей нелюдимости, о вашей нелюбви к светскому обществу, которого вы стараетесь всячески избегать, о вашем волхаринском происхождении. Все это очень интригующе, надо сказать.

Не обращая на неё внимания, я остановился возле книжной полки со сборниками стихов всего мира. Выбор был огромен, но я искал определенную книгу.

– Любите стихи, мистер Марбэт?

Я не ответил.

– Вам какие авторы больше нравятся? Я вот никогда не могла с этим определиться. Саббатийская поэзия считается лучшей, она пропитана духом степей, по которым гуляет свободный ветер, разнося под звездами волчий вой. Но меня всегда очаровывали и волхаринские песни, не такие складные и ровные, но куда более проникновенные и холодные, как сама Волхария.

Пока она говорила я, наконец, нашел то, что искал, и снял с полки небольшую книжицу в потертой голубой обложке.

– Лютер Анс, – проговорила Ника, и надо сказать, удивила меня тем, что знает этого поэта. – Очень мрачные стихи, не правда ли? Впрочем, как и его жизнь. Вы ведь знаете, что он состоял в секте Мары Сит и был казнен?

– Знаю, – кивнул я. – Как и то, что кроме этого маленького сборника он не издал больше ничего. Не успел просто. А после его казни эти книги остались лишь у ценителей и коллекционеров. Его можно назвать успешным автором, как считаете, мисс Томас?

Я поднял глаза на Нику, и к моему удивлению девушка совсем не смутилась и не потерялась:

– Нет, я бы так не сказала.

– Значит, и настоящим автором он тоже не является? Верно?

– В данном контексте – нет, – так же спокойно ответила Ника.

– В данном контексте… – повторил я с ухмылкой и, отставив бокал с вином на полку, открыл книгу.

Тесса очень любила эти стихи. Она находила в них что-то неземное, космическое, что-то нереальное или попросту «не банальное», как она сама говорила.

– Не считайте меня, пожалуйста, какой-то лицемеркой, мистер Марбэт. Если вам нужна истинная честность, то я назвала вас настоящим писателем лишь в надежде растопить лед.

– Потешить мое эго, иначе говоря. – Я листал страницы в поисках одного конкретного стихотворения.

– Именно так.

– Значит, вы решили, что я этакий нарцисс с раздутым эго, каждое поглаживание которого может вызвать положительную реакцию с моей стороны, и тем самым даст вам возможность получить то, чего вы хотите.

– Надеюсь, я вас не обидела этим?

– Нет, но поселили сомнения в вашей компетентности.

– Признаюсь, мистер Марбэт, я совсем недавно в столице, и еще не научилась правилам здешнего общения авторов с прессой.