Яркими красками по небу (СИ)

Хрен тебе моржовый, а не... перепихон, компот паршивый. Не говоря уже о, с*ка, е**чей свадьбе.

***

- Слушай… а вот ты вся такая в тату, повсюду пирсинг, - вдруг осмеливается «сосед» по скамье. - И чё, родители совсем не против были? Не отругали?

Язвлю (тихо, лениво, даже не смотря на идиота):

- С чего же? Сами краску мутили... иглу держали.

- А дырки... - не унывает гад. – Ну, ладно в ушах... - тычет на меня пальцем, - но еще в носу и в пупке… Верняк, еще где скрыто, - ржет нелепо, сконфужено, не без пошлого намека (пьяная скотина, откровенно скользя взором, мерила меня с ног до головы). Взор на Киселя: – А, братух. Есть еще где у нее?

- А может, тебе по роже съездить? – злобно гаркнул на него «жених» (дожевывая свой кусок мяса). Косой, короткий, с угрозой взгляд.

- Пардон, - рассмеялся пристыжено кретин, позорно отступая; развел руки в стороны. – Занесло… Спирт в голову дал. Просто, никогда таких не понимал, - хохочет. - Ладно в ушах по одной – красиво… Но на**я так до**я себя дырявить?

Едва осознанно, украдкой уставила я очи на Кузнецова – в желании поймать его реакцию, хоть какое-то мнение на этот счет. Отвечает тем же – отчего враз осекаюсь, перевожу, устремляю (проигравши, ничего не добившись) взор на надоедливого соседа. Ведусь на игру, дерзостью рубая дальше:

- Никто же больше не дырявит, вот и приходится самой...

В момент поперхнулся, закашлялся недо-кобель, залившись краской.

- Лесь… - злобно, с негодованием гаркнул, отдернул словом меня и Киселев.

Выстреливаю уже и тому в глаза укором. Смолчала, лишь прожевала, дожевала отборный мат вместе с остаткам пищи.

- Ладно, - живо подрываюсь на месте.

Хватаю со стола пачку сигарет, зажигалку и иду в темень, прочь.

Вдогонку взволнованный голос Артема:

- Ты куда?!

- Ссать!

(замирает в поражении на поляне, не смея ступить дальше, за мной)

Ничего уже не стыдясь и не страшась, остаться в полной темноте, в спасительном одиночестве. Прикурить. Сесть на бревно, закинуть ногу на ногу.

Ублюдка кусок...

Нет, не «сосед».

Кузнецов…

Вообще ни о ком другом не могу думать, никого и ничего замечать...

Даже этими тупыми подъ*бами меня уже не пронять. Если только они… не из уст Бори.

Чертова болячка… а не мужик.

Благо, практика уже почти к концу. В понедельник пойду - пусть подписывает "отзыв руководителя", отчет - и нахрен (позорно) свалю из этого гребанного "ОНГМ". Столько нервов всадить... столько мерзких взглядов похотливых сотрудников терпеть, да и того же Киселя каждый день выдерживать (вместо, максимум, пару дней в неделю, как раньше)... и все зря. Напрасно. Впустую.

Невеста, б***ь... Вот вырвать тебе бы твой язык е***ий, Артемушка!..

Вдруг шорох где-то сбоку... Долгие, бесящие, выматывающие минуты интриги.

Ну, с*ка, если это Кисель - я прям сейчас врежу ему в морду, матом обложу... и нахрен пошлю... с его этими заявами. Пусть на своих овец клеймо ставит, а не на меня: как была ничьей, так и останусь - а не, б***ь, НЕВЕСТА!

Еще миг - и сама не поверила своим глазам. Вернее, думала - в темноте и от хмеля в голове, что привиделось. Оцепенела, боясь даже моргнуть – словно от того исчезнет.

Шаг ближе:

- Еще одной не найдется?

Нервически сглотнула я слюну. Не сразу сообразила. Секунды - и лихорадочно, конвульсивно зашевелилась, задергалась, доставая из кармана пачку, зажигалку. Тотчас протягиваю. Неспешно берет трофеи.

Прикурил. Слегка медля, присел на бревно рядом. Взгляд пред собой. Затяжка - и закусил губу - слежу за его лицом (насколько это было возможно в тусклом свете луны).

- Не страшно? - взмахнул рукой на окружающую чащу.

Молчу. Отвожу взгляд.

Внезапно пристыжено рассмеялся и, прокашлявшись, сплюнул:

- Не люблю баб, которые смалят.

Поморщилась я, подавляя язвительный смех.

Прожевала грубость:

- Не люблю мужиков, которые женщин бабами называют...

Тихо захохотал. И вновь затяжка...

- Когда ты собиралась мне рассказать?

- Что? - удивленно устремляю на него взор.

Поддается. Глаза в глаза:

- Что у вас... всё серьезно.

Скривилась раздраженно я. Отвожу очи в сторону:

- Да них*ра у нас не серьезно! Борь! Сколько уж можно повторять?! - отчаянно, едва не плача.

Хмыкнул:

- Ну, он... там совсем иное заливает. Едва ли не имена вашим детям уже придумывает.

- От, б***ь! - не сдержалась. Сплюнула. Еще затяжка - и бросить на землю бычок, затоптать ногой. Шумный выдох. Закусить на мгновение губу. - Пусть болтает. Что уж... сегодня я ему сделаю - поди, его день.

- Но, - немного помолчав, вдруг продолжил Кузнецов: - Так-то я видел вас... у него в кабинете, - затяжка, выдох.

- И что? - дерзко, с вызовом гаркаю я. Глаза в глаза. Не выдерживает первый, отводит взгляд.

- И ниче... - злобно; и снова тягучая тишина минутами. - Гляди, до сих пор у себя хранит... твои красные труселя, или что там было?

- И ты хочешь?

Мигом выстрелил взором мне в очи.

- Лесь! - послышалось где-то спереди, отчего нас словно током пронзило - вздрогнули оба.

Первым на ноги сорвался Борис, а за ним и я.