Ярл (СИ)

– Склад так склад, – с облегчением кивнул Косточка. Вот уж не ожидал, что он так загрузится от моей простой просьбы.

То, что подсобное по большому счету строение не может быть достопримечательностью – это, оказывается, я поторопился. Склад, вход в который обнаружился рядом с общинным домом, был подземным, и живо мне напомнил ту пещеру, где мы ночевали на вершине вала. И склад был… большим. Нет, не так:охренительно большим для деревни, где и трёх сотен человек нет! Ещё и спуск был как в бункер: длинный пологий пандус, поворачивающий несколько раз, и аж трое промежуточных даже не дверей – ворот.

– Озеро здесь было, на вершине холма, а снизу ключи били, – рассказал отвальный. – Сначала предки канал прокопали, да осушили, потом ключи отвели по стокам – сами-то родники слабые. А потом, значит, крышу сколотили из лиственницы, которая тут же и росла – она не гниёт. А сверху землёй, что аккурат с вершины сняли, когда лес вырубили. Тут и жили, хоронились всем обществом, пока частокол не сладили. А как сладили – окончательно верхушку выровняли и дома нормальные строить принялись.

– Дела-а… – меня опять слегка придавил масштаб сделанного. – А в других деревнях как, где холма такого уникального не было.

– Так где как, – не удивился вопросу Косточка. – Я ещё мало где был, не Баюн, чай. У западных наших соседей, Ветрило их деревня кличится, всем дома на платформах в кроны деревьев подняты на эльфячий манер. Там секвойи такие – никакому овцебыку не свалить! Качает там, правда, когда ветер задует... Живот прихватывает просто ой – а местные ничего, только ржут. А те, что с востока, из Горелой Балки, распадок нашли, да как мы крышей перекрыли и засыпали. За лето после большого выплеска, говорят, справились. Теперь над ними лес растёт такой же, что и окрест: не знаешь, ни за что не догадаешься. Они, кстати, знай себе продолжают копать – это у нас тут-то особо расширяться некуда…

– Ну и ну, – представив себе описываемое, я только и смог, что выдавить из себя парочку междометий. В голове у меня устойчиво крутилось слово “ниндзя”, но, кажется, наши земныешиноби начисто здешним простым крестьянам проигрывали. По крайней мере их так называемые “скрытые деревни”, когда наемники уж больно сильно достали то ли сёгуна, то ли императора, самураи очень даже спокойно нашли и разрушили нафиг*.

– А иначе никак, – правильно поняв причину моего удивления, невесело объяснил Косточка. – Когда большой выплеск – только незаметность и спасает. Заставы Рубежников и те не выдерживают – а нам то? С детьми да жинками с оружием себя защитить не выйдет. Это из Приграничья есть куда бежать, если совсем невмоготу, да и родственники в северных королевствах там у всех – а нам деваться некуда. Потому и деревни сотнями лет на месте стоят, а новые если и строят – я о том не слышал. Потому как проверенные временем те, что есть.

– Дела... – повторил я.

[*Арн не прав, точнее, не совсем прав – ниндзя сами себя прекрасно выпилили, правда, действительно не без помощи власть предержащих. В 1603 г. сёгун Токугава, вполне логично рассудив, что организация ниндзя может быть использована против него недовольными исходом войны даймё, спровоцировал два крупнейших клана ниндзя, Кога и Ига, на противостояние. В результате к 1604 г. от общества ниндзя остались немногие, которые впоследствии присягнули на верность лично сёгуну.]

* * *

Осмотр склада затянулся даже сильнее, чем я думал. Уж слишком много в подземном зале сложной формы (видимо, повторяющей ложе спущенного озера) было всего.

– Косточка, вот скажи мне, – зародившиеся ещё утром подозрения у меня сформировались в стойкую уверенность. – Вы что, всю посуду и вещи, ставшие ненужными, на общинный склад оттаскиваете?

Сотни уже знакомых тарелок, а также кружек, блюдец, кувшинов занимали несколько стеллажей. Тут же рядом стояли чугунки, сковороды, можно было подобрать в комплект ложки и даже редко используемые за пределами Лида вилки. И не сказать, что всё это выглядело как новенькое: чистое – да, в хорошем состоянии, но никак не более того.

– А что, в избе о них спотыкаться? – искренне удивился зарубежник. – А ежели тарелки понадобятся, так мне сходить и не лень.

– А плащи и жилеты? – я махнул рукой в сторону вешалок, на которых были аккуратно расправлены упомянутые одежды.

– Ну тут, понятно, дома держу, пока зима. Чтоб по холоду как дурак каждый раз не бегать, – похоже снайпер не очень понимал суть моих расспросов. – А если ты про эти, так то умерших одёжка или кто про запас сшил.

Меня слегка покоробило такое уравнивание, но виду я не подал.

– А если твой запасной плащ кто-то возьмёт, случайно? – тарелки все были абсолютно одинаковые, не считая степени износа, не вдруг различишь. Так что я решил спросить о более личных вещах.

– Если только с большого перепою, – поскрёб в затылке рядовой. – Но так он вернет, как прочухает. В своём ходить всяко удобнее.

Ну да, логично: в Ключах все друг друга знают, было бы странно вести учёт. В конце концов, куда тут можно деться?