Ярлинги поневоле [СИ]

Вот только во сне у него спина не была одной сплошной незажившей раной. И прикосновение с деревом в нём не вызвало такой всепоглощающей вспышки боли. Мозг словно взорвался, пронзённый тысячей раскаленных игл. И все, что мальчишка успел заметить, прежде чем сознание решило в очередной раз покинуть его, это внезапно дернувшаяся, словно от удара, голова девушки. Девушки, ставшей вдруг плавно заваливаться на землю прямо-таки параллельно и синхронно с ним самим.

«Странно, а это её кто?» — мелькнули, заполняя растянувшиеся мгновения межъявья, мысли: «Не конь же — он, вроде, с другой стороны. А на поляне больше никого.»

Очередной выход из забытьи был менее болезненным, чем предыдущий. Во-первых, потому что лежал Яромир на животе. А во-вторых, потому что над его спиной кто-то явно поработал, немного подлечив. Боль почти не ощущалась.

Мальчишка открыл глаза. Прямо перед ним, всего в полутора метрах, продолжал гореть огонь.

Он приподнял голову, отрывая от жесткой травы щёку и подводя под неё руку, до этого вытянутую вдоль тела. Опёрся на неё.

— Никак встать решил? — раздался из-за спины грубый скрип до боли знакомого голоса. — Не советую. Спину разбередишь. Она только подживать начала.

— Что ты с ней сделал? — юноша повернул голову на другой бок и уперся взглядом в сидящего по-турецки кобла, что-то старательно растирающего и размешивающего палкой в глубокой деревянной ступке.

— Посыпал пеплом, — невозмутимо ответил Генордалтрис, ни на секунду не прерывая своего занятия, — и попросил духов огня затянуть раны.

— Духов? Там что, все так плохо?

— Видел бы ты свою куртку, — ухмыльнулся зелёный. — В дырку моя голова запросто пролезет. Если бы не знал, что вы, человеки, не едите друг друга, подумал бы, что кто-то решил поджарить тебя на обед.

— Не, меня есть нельзя, — Ярик прислушался к своим ощущениям. — Я в экологически грязной среде вырос. Химия, там, радиация, выхлопы… А что, теперь все заживет?

— Не, не теперь. Пепел лишь затянет раны. Но, если так и оставить, они скоро загноятся. Это тебе не порез пустяковый, — гоблин ненадолго отвлёкся, почесав нос, и снова принялся скрестись в ступке. — Так что, сейчас травки смешаю, размочу, спину тебе намажу и буду к духам воды взывать.

— Я надеюсь, водой хоть размочишь? — от чего-то вдруг заволновался парень. — А то, кто вас знает с вашей магией.

— Никакой магии, — важно заявил кобл. — Народная медицина и немного камланий.

— Это что-то из шаманских штучек? — Ярик хотел подтянуть вторую руку, но вспомнив предостережение кобла, передумал. — А разве шаманизм это не магия?

— Ты давай, тёплое с мягким не путай, — ворчливо буркнул гоблин. — Мы с природой в согласии живем. И сами в её сущность не вмешиваемся, как эти ваши маги. Мы можем лишь попросить духов нам помочь. А они сами решают, делать это или нет.

— И что, часто отказывают? — развеселился мальчишка, глядя на больно уж серьёзную физиономию зелёного. Тот постоянно принюхивался к содержимому ступки, и его сморщенный нос при этом начинал активно и очень забавно двигаться.

— С чего им отказывать? — пожал плечами Генордалтрис. — Не девки, поди, молодые, чтоб выкобениваться.

— Ох ты ж! — спохватился Яромир. — Агая! Гена, где она!?

Он даже приподнялся на локте повыше и закрутил головой, пытаясь увидеть девушку. В спине при этом что-то больно кольнуло, заставляя скривиться и зашипеть.

— Ну-ка, ложись давай! — прикрикнул на него гоблин, дотянувшись и щелкнув по голове своей палкой-мешалкой. — Куда она денется-то? Вон, лежит себе под деревом, отдыхает.

Он махнул рукой куда-то себе за спину, потом критически осмотрел кончик палки, видимо на предмет возможных прилипших к ней частей головы Ярика, дунул на него, задумчиво хмыкнул и вновь вернулся к своему увлекательному процессу измельчения травок.

Разглядев торчащие из-за кобла ноги лежащей там девицы, юноша немного успокоился и опустился назад на землю.

— А что с ней произошло? — посмотрел он на Генордалтриса. — Чего она свалилась-то вслед за мной?

— Дык, а как же ей не свалиться, — удивился зелёный, — брошенной каменюкой по голове получивши? Свалилась, как миленькая…

— Каменюкой!? — перебил его Ярик, возмущенно вскидываясь.

— Да лежи ты уже! — кобл опять приложил его палкой. — А то так скоро кроме спины мне ещё и голову тебе лечить придётся.

Мальчишка послушно лёг, но возмущение и недоумение, бурлящие в душе не давали успокоиться и заставляли нервно ёрзать и буквально буравить взглядом гоблина. На безмятежность которого, впрочем, эти взгляды не производили ни малейшего впечатления.

— Ты давай, не зыркай на меня, — невозмутимо заявил он, извлекая откуда-то флягу, добавляя в ступку немного воды и возобновляя размешивание. — Цела твоя пассия, хотя и не совсем невредима. Ну так, сама виновата.

— Так это правда, что она сказала про форт? — сердито запыхтел Ярик.

— Эт смотря что она сказала, — кобл вынул из ступки палку, понюхал её, лизнул и, удовлетворённо кивнув, отставил зелье в сторону.

— Что это вы с Михой так её разукрасили, — негодованию парня, казалось, не было предела.