Ярмарка тщеславия

Мы знаем, что еще до этого события между обеими любящими подругами шла горячая переписка. Однако за короткий срок пребывания Ребекки в Хэмпшире вечная дружба молодых девиц (следует ли в том признаться?) значительно ослабела и так износилась и выдохлась с возрастом, что грозила окончательно захиреть. Да и не мудрено. Ведь каждая из них была занята собственными важными делами: Ребекке надо было думать о своем преуспеянии у нанимателей, а у Эмилии была своя всепоглощающая тема. Когда обе приятельницы встретились и бросились друг другу в объятия с пылкостью, отличающей молодых девиц при свидании, Ребекка разыграла свою роль с отменной стремительностью и энергией. Бедная же маленькая Эмми густо покраснела, целуя подругу, ибо ее мучило чувство, что она виновата перед нею в чем-то очень похожем на холодность.

Первая их встреча была весьма краткой. Эмилия как раз собиралась идти гулять. Мисс Кроули ждала внизу в коляске, и слуги ее дивились на эту часть города, где они очутились, и глазели на честного Самбо, черного лакея из Блумсбери, принимая его за одного из забавных туземцев этой местности. Но когда Эмилия вышла на улицу, прелестная, с ласковой своей улыбкой (ведь должна же была Ребекка представить ее своему другу; и мисс Кроули безумно хотелось взглянуть на нее, но только она была слишком тяжело больна, чтобы выйти из экипажа), когда, говорю я, Эмилия вышла на улицу, парк-лейнская ливрейная аристократия и вовсе растерялась, не будучи в состоянии понять, как подобное существо могло появиться на свет божий в Блумсбери. Мисс Кроули была положительно пленена нежным, зардевшимся от смущения личиком девушки, так робко и так грациозно приближавшейся к ней, чтобы засвидетельствовать уважение покровительнице своей подруги.

— Что за цвет лица, душенька! Какой милый голосок! — говорила мисс Кроули, когда их экипаж после этого краткого свидания покатил в западную часть города. — Милая моя Шарп, ваша юная подруга очаровательна. Привезите ее ко мне на Парк-Лейн, слышите?

У мисс Кроули был отличный вкус. Ей нравилась естественность манер, а легкая робость только выгодно ее оттеняла. Она любила видеть около себя хорошенькие личики в такой же мере, как красивые картины и дорогой фарфор. В тот день она раз десять с восхищением отозвалась об Эмилии и упомянула о ней и при Родоне Кроули, когда тот, по чувству долга, прибыл разделить с тетушкой ее цыпленка.

Конечно, Ребекка не преминула сообщить, что Эмилия уже просватана… за поручика Осборна… ее давнишняя любовь!

— Не служит ли он в армейском полку? — спросил капитан Кроули и вспомнил не без труда — как оно и подобает гвардейцу — номер полка: — Не в*** ли?

Ребекка подтвердила, что, кажется, полк именно этот самый.

— Фамилия его капитана, — прибавила она, — Доббин.

— Неуклюжий, долговязый малый, — продолжал Кроули, — на всех натыкается? Я знаю его. А этот Осборн такой смазливый хлыщ с большими черными бакенбардами?

— Огромнейшими, — подтвердила Ребекка Шарп, — и он ими необычайно гордится, могу вас уверить.

Капитан Кроули довольно заржал в ответ. И так как дамы потребовали от него объяснений, он удовлетворил их любопытство, как только справился с овладевшим им приступом веселости.

— Он воображает, что умеет играть на бильярде, — сказал Родон. — Я обыграл его на двести фунтов в «Кокосовой Пальме». Никакой он не игрок. В тот день он все спустил бы, не уведи его вовремя приятель — капитан Доббин, чтоб ему провалиться!

— Родон, Родон, не будь таким гадким! — заметила мисс Кроули, придя в полный восторг.

— Но позвольте, сударыня, из всех армейских молокососов, которых я знавал, этот молодец, пожалуй, самый желторотый! Тарквин и Дьюсэйс вытягивают у него столько денег, сколько их душе угодно. Он готов продаться самому дьяволу, лишь бы его увидели в компании с лордами. Платит в Гринвиче за их обеды, а они приводят с собой целую ораву гостей.

— И, надо думать, миленьких гостей!

— Совершенно верно, мисс Шарп! Как всегда, справедливо, мисс Шарп. Необычайно милых, хо-хо-хо! — И капитан хохотал все раскатистее и громче, очень довольный своей остротой.

— Родон, не будь таким противным! — воскликнула его тетка.

— Ну, что ж! Отец у него деляга: говорят, он чудовищно богат. К черту этих торгашей, их не мешает маленько распотрошить. Я еще не покончил счетов с Осборном, так и знайте. Хо-хо-хо!

— Фи, капитан Кроули! Надо предостеречь Эмилию. Муж — игрок!

— Ужасно, не правда ли, а? — сказал капитан с превеликой важностью. И вдруг прибавил, словно осененный счастливой мыслью: — Ей-богу, сударыня, давайте пригласим его сюда!

— А его можно принимать в обществе? — осведомилась тетушка.

— Можно ли его принимать? Ну конечно! Вполне! Вы и не отличите его от других! — отвечал капитан Кроули. — Давайте пригласим его, когда вы понемногу возобновите свои приемы. Да и эту… как бишь это говорится… а, мисс Шарп?.. Ну, его пассию… Пусть и она приходит! Ей-богу, напишу ему записку и позову его. Посмотрим, умеет ли он играть в пикет так же хорошо, как и на бильярде. Где он живет, мисс Шарп?