Ярослав Мудрый

Ингигерд метнулась к себе – писать новое послание к Рёнгвальду, чтобы Олав Харальдссон узнал, что творится в Упсале, чтобы пришел на выручку! Это послание Ульф задерживать не стал. Пусть Олав знает, что его невеста обещана другому. А слезы самой невесты?.. Кто с ними считается? И потом, у короля есть еще дочь…

Олаву нужна Ингигерд или просто дочь шведского короля для замирения? Это Ингигерд напридумывала себе о норвежце невесть что, а тот относился к будущей свадьбе очень спокойно. Красивая дочь шведского короля станет его женой? Очень хорошо!

Правда, когда пришло время забирать невесту, а в условленное место на встречу к жениху не приехала не только сама Ингигерд, но и кто-то из шведов объяснить, в чем дело, Олав разозлился. Так не поступают с королями! Несколько дней к нему невозможно было подойти, король ни с кем не разговаривал. Окружающие уже и не знали, как быть.

Но однажды поздним вечером к Олаву пропустили Рёнгвальда Ульвссона, того самого, что столько напел в уши Ингигерд о своем короле. Рёнгвальд принес неутешительное известие, что к Шётконунгу приезжали послы конунга Гардарики Ярицлейва сватать его дочь Ингигерд, и король Швеции, вопреки своим обещаниям выдать дочь за Харальдссона, дал согласие на ее брак с конунгом Гардарики. Сказал, что об этом ему сообщила сама Ингигерд письмом, а еще что с королем Норвегии просит тайной встречи посланник Шётконунга.

– Чего еще нужно этому обманщику?! Он и так унизил меня сверх меры!

– Ты поторопился, мой конунг, поспешил к назначенному месту встречи. Если бы собрался туда на несколько дней позже, как и договаривались, то, возможно, ехать не пришлось бы.

– Не говори загадками, – поморщился Олав. – Я уже слышать не хочу ни о какой Швеции с ее королем-обманщиком! И об этой Ингигерд тоже. Пусть выходит замуж за кого угодно!

– Выслушай сначала прибывшего человека, он близок к королю…

Человек оказался Ульфом, сделавшим все для того, чтобы никто не узнал о его визите к королю Норвегии.

После этого начались странности. Рёнгвальд и никем не узнанный Ульф вернулись в Швецию. Через некоторое время из дома вдруг исчезла сестра Ингигерд, младшая дочь Шётконунга Астрид. Почему-то ее бросились искать не сразу. Вдруг уехал ни с кем не попрощавшись и Рёнгвальд…

А после Рождества пришло немыслимое известие: король Норвегии Олав Харальдссон все же женился на дочери шведского короля Олава Шётконунга, только не той, которую сватал прежде, а на ее сестре Астрид, ради будущего мужа бежавшей из отцовского дома!

Ингигерд, услышав такое известие, обомлела. Она даже не сразу поняла, что речь идет о ЕЕ Олаве и сестре Астрид.

– Как это? Он же мой жених!

Отец словно ждал прихода дочери, кивнул, показывая, что знает о произошедшем, а потом усмехнулся:

– Может, теперь ты выйдешь замуж за конунга Гардарики Ярицлейва?

Несколько мгновений Ингигерд стояла, молча глядя на отца. Она была достаточно умна, чтобы понять, чьих это рук дело. Не желая выдавать за короля Норвегии свою любимицу, Шётконунг позволил младшей дочери бежать к несостоявшемуся мужу старшей!

Отец наблюдал, как внутри Ингигерд борются гордость и желание разнести все от злости. Девушка прекрасно понимала, что если начнет кричать и покажет свою боль, то добавит позора и унижения самой себе. Она вдруг надменно вскинула голову и насмешливо произнесла:

– Я согласна стать женой конунга Гардарики Ярицлейва, только если он преподнесет мне в дар на свадьбу Альдейгьюборг и то ярлство, что к нему относится!

Олав не смог сдержать восхищения, ох и девка! Такое придумать могла только его дочь! Альдейгьюборг, или Ладога, как его зовут сами русы, лакомый кусок для кого угодно, но в ответ на такой свадебный дар ему, как отцу, придется давать приданое не меньших размеров! Ингигерд станет одной из самых богатых, если не самой богатой женщиной из всех известных.

А в том, что дочь возьмет в руки будущего мужа и заставит поступать так, как ей понадобится, Олав Шётконунг не сомневался. Он хорошо знал нрав своей Ингигерд и то, какой она может быть в гневе. Недаром все окружающие старались не попадаться королевне на глаза, если та гневалась. Иногда казалось, что, будь она мужчиной, обязательно была бы викингом, причем не просто викингом, а берсерком, что во гневе способны убить врага голыми руками, загрызть собственными зубами.

– Я передам послам твое требование.

– Я хочу еще, чтобы со мной в Хольмгард отправился родственник, которого я выберу, и чтобы у него там было положение не ниже нынешнего!

Олав чуть насторожился – кто знает, что еще придумает дочь? Вон Олав Харальдссон тоже теперь ее родственник! Вдруг решит, чтобы и он ехал в Гардарику?

– Я надеюсь, ты не мужа своей сестры собираешься туда брать? – Шётконунг постарался, чтобы голос не звучал слишком насмешливо.

Ингигерд, уже собравшаяся уходить, резко обернулась:

– У меня нет сестры! Передай, чтобы никогда не попадалась мне на глаза.