Ярослав Умный. Первый князь Руси (СИ)

Еще немного поболтали. Больше о политике и торговле. Прямо перед строем. Отчего все окончательно улеглось. Что викинги, что жители Гнезда успокоились. А потом и вообще убрали оружие и разошлись. Жизнь вновь потекла своим чередом. Для всех, кроме Торгрима, которого стали готовить к погребению.

Глава 9

На утро после прибытия торгового каравана Бьёрн пожаловал в гости. Не усидел. Да и не мог усидеть. И не толпой. Не. Он, пара его парней и все. Чтобы не вызывать излишнюю напряженность.

- Доброго утра, - вполне доброжелательно улыбнулся он Ярославу.

Вокруг уже кипела работа. Да и нашего героя он застал не за праздностью, а за тренировкой. Он опробовал комплекс, что соорудили дружинникам: брусья, турник, бревно и канат. В будущем этот комплекс должны были дополнить другими атлетическими снарядами, в том числе силовыми, но пока удалось наспех устроить только эти.

Ярослав остановился, услышав этот голос, и спрыгнул с турника. Он предполагал, что гости придут, но хотел их встретить не так, а по обычаям здешних мест – разодетым попугаем. Однако не усидел без дела…

- И тебе доброе.

- Поразительно, - покачал головой Бьёрн, разглядывая неплохо прокачанное тело Ярослава. Он еще не успело обрасти жирком после последней сушки и поэтому выглядело очень внушительно. – Обычно ромейцы слабы и никчемны. Ты удивил меня. А что это? Зачем?

- В былые годы ромейцы очень ценили атлетику и пытались добиться телесного совершенства. Даже игры проводили, в коих соревновались лучшие. Олимпийские. Может слышал?

- Ромейские жрецы их обычно ругали.

- Неудивительно. После принятия Христа ромейцы пришли в ничтожество. Тела их ослабли, а души погрязли во лжи.

- Ты, я вижу, и сам носишь крест? – Кивнул Бьёрн на небольшой золотой крестик, висевший на груди Ярослава. Он был сделан под Византию. Один из немногих подарков мамы. Цепочку он уже сам заказывал, позже. Тоже золотую в едином с крестиком эстетическом ключе.

- Я был посвящен Христу по рождению. Никто никогда не спрашивал – хочу ли, желаю ли. Но раз посвятили – обратной дороги нет. Этот бог очень домовит. Раз формулу веры произнес и все – в Вальхаллу дороги больше нет. Про полноценное крещение так и подавно, даже и обсуждать нечего.

Бьёрн нахмурился. У него хватало знакомых, что по три, пять и более раз принимали Христа, вымогая у священников деньги за это. А потом продолжали куролесить по-старому. Раньше он думал, что ничего такого в этом нет. Эти же слова заставили его усомниться в своих убеждениях. Ведь это что же получалось? Что они сами себя законопачивали в ад? Под лукавые взгляды священников. И надо было такому случиться, чтобы в этот самый момент в воротах появился один такой клирик.

- Это еще кто? – С легким раздражением спросил Ярослав. Вот только этой радости ему еще тут не хватало.

- Это? – Удивленно «взлетели» брови Бьёрна. Он обернулся. И с усмешкой произнес. – Безумец один. Идет с нами в Бирку. Когда мы дрались – стоял на коленях и молился своему богу, даровать смирение врагам нашим. После того как мы их поубивали, пытался нас убедить, что именно его молитва нам и помогла.

- Как тебя зовут, безумец? – Поинтересовался Ярослав на койне – высоком византийском наречии.

- Кому как не тебе знать, что я не безумен! – Патетично вскрикнул священник на койне, что говорило о его достаточно высоком статусе. – Я видел твой бой! Только божественная благодать могла помочь тебе справится со столь грозным противником! А ты богохульствуешь! Не боишься, что Бог отвернется от тебя в новом бою? Покайся! Грешник!

- И что, спасают земли франков истовые молитвы от норманнов?  Или, может быть, Британия лежит в покое, оберегаемая словами молитвы? Нет. А значит, что? Правильно. Пуста молитва, если нет ей подкрепления верным мечом и острым копьем. Истину глаголю – добрым словом и крепким топором ты добьешься много большего, чем попусту молотя языком!

Священник смутился. Не ожидал он такой реакции.

- Отчего ты славишь поганые игры в честь кумиров Олимпийских?

- Отчего ты в грязи и небрит? Отчего ты так завшивел, что к тебе подойти нельзя? Или забыл, что Всевышний тело это тебе подарил вместе с первым вздохом? Или ты, убогий, возомнил себя выше Создателя в своей безумной гордыне?

- Что?! НЕТ!

- Так почему за подарком его не следишь? Почему держишь его в грязи и небрежении? Ты что, брезгуешь ЕГО даром? Так не кара ли небесная обрушилась на христиан, презревших ЕГО? Магометане, норманны и болезни многие? Не за гордыню безумную ли карает ОН? Не образумиться ли зовет?

- Нет… нет… нет… - попятился священник, забормотав что-то в оправдание.

- Да! И ты червь, погрязший в гордыне и богохульстве, меня обвиняешь в грехах?! Да как ты смеешь?! – Рявкнул Ярослав, пусть и не сильно, но распалившись. А священник вытаращил на него глаза, истово перекрестился и пробормотал.

- Господи Иисусе! Боже правый!

И сгинул, как и подобает вполне себе порядочной нечисти. А точнее удалился задницей вперед куда-то за ворота.