Ярослава. Ворожея (СИ)

Отчего? Уж немало девок перебывало на его сеннике, немало их и нынче ждало барской ласки. А вот нужна была ему одна - светловолосая да синеокая, которую он привез в зимних сумерках да поселил в покоях каменных, свою опочивальню ей отдав. А она, окаянная, ласки не приняла. Сбежала.

И теперь вот барин сам не свой.

Сила его колдовская сочится подобно сукровице из ран. Не сдерживается ни словом ворожебным, ни духом барским. И с часом рана та не затягивается, становясь лишь горше.

Глиняный жбан, полный молока парного, разлетелся вдребезги, споткнувшись полным боком о белокаменную стену горницы. За ним - россыпью тарелки из фарфора редкого, кувшин стеклянный. Бокалы, что в самих палатах престольных даром дивным гляделись бы. А там и утварь серебряная выгнулась дугой, оплавляясь на каменные плиты пола живым зеркалом.

И подневольные бабы разбежались врассыпную. Попрятались по углам, осторожно выглядывая да ожидая барской воли.

А тот лишь сказал:

- Запрягай повозку.

И вскочил из-за стола.

В конюшне лошадей снаряжали скоро - о барском гневе были наслышаны. И сани с дорогой упряжью были готовы за десяток минут. Скакуны с норовом - вмиг отнесут господскую ярость подальше от дворовых. А там, глядишь, и сгинет она на сеннике девичьем, вернув хозяину покой и ласку.

Гай взметнулся к поводьям скоро, на ходу сбив с насиженного места старого конюха. Пинком того в дорогу наградил. Ругательством, в котором - часть силы дивной, отчего у старика до вечера мягкое место болеть станет. И поделом ему, окаянному!

Взмахнул кнутом, эманацию дивную из него прогоняя. И сила та отразилась огнем зеленым в круглых зенках глаз вороных, что понеслись во весь опор. А перед повозкой вихрь послал снег разгонять. Знать, невмоготу было...

В Камнеграде знали ту упряжку. Расступались. Кланялись барину.

И ворота, в которые он не въехал - влетел - раскрылись на ходу.

Вереница ходов - и покои, в которых замест половиц - небо синее, искрами звезд усыпанное. А посреди звезд тех - Госпожа.

- Сбежала? - Чаровница не сдерживала триумфа, пристально глядя в глаза Ворожебнику. - Я ж тебе говорила: девка, она и есть девка. Дурная. Необразованная. А ты - полюбство. И благодарностью моею за нее расплатился. А ей что? Сбежала... Да не одна. С полюбком. Доволен?

- Верни! - Ворожебник миновал расстояние между ним и Колдуньей всего за полдюжины шагов. Метнулся к ней - и наткнулся на ледяную стену едва мерцавшей силы. Мерзлая зелень сгустилась кругом него, лишая воздуха. И тут он ощутил, как на шее затянулась живая удавка.