Ярость

Через минуту низкий голос доложил ему, что во всем дворе чисто. Он понял это как информацию, что, несмотря на стоящие автомобили, несмотря на все договоренности с Шацким, вопреки всем известиям от него и вопреки элементарной логике — здесь никого нет.

Подкомиссар Ян Павел Берут стоял неподвижно, глядя на стоящий в прихожей шкафчик. На нем лежало пять ключей с брелками от Херца.

А рядом с ними — удивительно цветастая зубная щетка.

ОТ АВТОРА

От всего сердца благодарю всех тех, кто посвятил мне собственное время, кто терпеливо отвечал на самые различные вопросы в ходе работы над этой книгой. Прежде всего, ольштынским прокурорам и судьям, фамилий которых я не называю по причине исполняемой ими работы. Особые благодарности следует выразить Йоанне Пётровской из Феминотеки, которая одной беседой и двумя превосходными публикациями (Й. Катц Парадокс мачо. Почему некоторые мужчины ненавидят женщин, и что все мужчины могут с этим сделать; Й. Пётровская и А. Сынакевич Хватит молчать! Сексуальное насилие в отношении женщин и проблема изнасилований в Польше) открыла мне глаза на распространенность и обыденность проблемы насилия в отношении женщин и сексизма вообще. Профессору Мариушу Маевскому я приношу благодарности за то, что он предоставил мне щепотку своих медицинских знаний, и за удивительно живое криминальное воображение.

Ужасно извиняюсь за то, что иногда Ваши слова и сведения я перекрутил, переиначил и отразил в кривом зеркале криминального романа. Надеюсь, что вы меня простите. Читателей же я заверяю, что если в книге что-то не играет, то все претензии следует направлять в адрес автора.

Неизменно проявляю невыразимую словами благодарность Филипу Моджеевскому, который является не только наилучшим, но и самым терпеливым среди всех редакторов. Выношу благодарности и своей постоянной, уже много лет неизменной групп первых читателей: Марте, Марчину Масталеру и Войтеку Милошевскому. Я знаю, что все споры только улучшили книгу, хотя — честное слово — для меня эти мгновения были тяжкими. Марте, Майе и Каролю — как обычно — следует вручить медали за то, что они терпели закрытого у себя в кабинете психа. Майе я подвешу еще одну медаль, чтобы подлизаться, и чтобы она не подумала, что я изобразил ее портрет в роли дочки Шацкого. Просто-напросто, любая шестнадцатилетняя девица бронзово бескомпромиссна, и у нее имеется масса на все сто процентов достоверных отговорок, только бы не ответить на телефон отца.

Хотелось бы воспользоваться случаем и отдельно поблагодарить фантастических людей и превосходных врачей из Ольштына, которые в описанной на страницах романа больнице на Варшавской профессионально и с огромной заботой вернули здоровье моему отцу. В этом месте я до земли кланяюсь доктору Монике Барчевской и профессору Войчеху Максимовичу.

Прошу прощения у всех ольштынских местных патриотов, если они почувствовали, что любовь к городу и его одиннадцати озерам была в чем-то оскорблена. Ну ничего я не могу поделать с тем, что Теодор Шацкий — такой вот несносный варшавский брюзга. Уверяю вас, что сам я в родной город своей супруги от всего сердца влюблен, хотя признаю, что, тем не менее — а может, благодаря именно этому — все его несовершенства действуют мне на нервы как-то сильнее.

Приключения прокурора Теодора Шацкого добрались до конца. Благодарю всех тех, кто добрался до этого места.

До свидания,

З.

Варшава-Радзейовице, 2013–2014 гг.

Я же благодарю Люду за терпеливое и во многих случаях справедливое и адекватное редактирование.

Переводчик

26.04.2017