Ярость

Я не могу перестать смотреть на нее, когда бережно несу через комнату. Я ожидал гнева, бушующего внутри меня, но его нет. Я слишком растроган, чтобы его ощущать. Я сглатываю, проходя мимо тела Калеба. Я не могу снова взглянуть на него. Остановившись рядом с Марни, я шепчу ему.

- Забери его.

Он смотри на меня с жалостью

- Возьми моего брата, Марни, - строго говорю я. – Я не собираюсь оставлять его здесь.

Марни сильно вздыхает и встает на колени, чтобы поднять тело Калеба. Весь путь назад к выходу мы идем молча. Я сжимаю Тор все сильнее с каждым шагом. Выйдя на улицу, я сажусь на заднее сиденье и держу ее на своих коленях. Я слышу, как хлопает багажник. Я знаю, что сделал Марни, но пытаюсь не думать об этом и фокусируюсь исключительно на ней.

*** 

Худое тело Тор растянулось на заднем сиденье, ее голова покоится на моих коленях. Я глажу ее волосы и стараюсь не думать о Калебе. Я не могу, потому что, если я это сделаю, то чувствую, что сломаюсь, а это сейчас не очень кстати.

- Долго еще? - хрипло спрашиваю я, глядя на Тор. Она ни разу не пришла в себя. Каждые несколько секунд ее дыхание останавливается, и все внутри меня напрягается. Мне нужно, чтобы она жила. Она нужна мне.

Я слышу, как звонит телефон Марни и его тихие слова, но не вникаю в разговор. Я смотрю на ее ушибленное и потрепанное лицо, разорванную футболку, которая едва прикрывает ее побитое тело. Я потерял их обоих.

Спустя пять минут мы подъезжаем к приемной какой-то неотложной скорой помощи в глуши. Я вылезаю и, обнимая Тор, закрываю дверь. Марни уходит, и я иду к раздвижным стеклянным дверям здания.

Как только я вхожу внутрь, кажется, что все в зале ожидания замолкают и смотрят на нас. – Помогите мне, пожалуйста, - умоляю я.

Медсестра на стойке регистрации медленно поднимается на ноги, а другая бежит по коридору ко мне. Все сразу наваливается на меня. Я сильный, но не настолько сильный для этого дерьма. Мое дыхание неровное, а мышцы слабеют.

- Мне срочно нужна каталка! – кричит медсестра.

Я качаю головой. – Я понесу ее, просто помоги мне, пожалуйста!

Мой пульс стучит в висках. Глаза медсестры поднимаются, чтобы встретиться с моими, и она сглатывает, указывая мне на металлические двери. Я следую за ней в комнату, где укладываю Тор. Я наблюдаю, как сотрудники носятся вокруг нее, отталкивая меня куда-то назад. Они не тратят ни секунды, не задают вопросов. Они не спеша подключают ее к оборудованию и проверяют. Я опускаюсь вниз по стене и сажусь на пол, потому что ноги больше не держат. Это чертовски много даже для такого, как я.

- Что с ней произошло? – кто-то спрашивает меня.

Я не поднимаю взгляда. Я держу глаза опущенными, когда говорю: - Ее похитили. И избили…

Одна из медсестер бежит в коридор, зовя другого врача. Возможно, я должен был просто убить ее, когда она вошла в мой кабинет, вместо того, чтобы заставить ее вынести этот гребаный кошмар, который я называю жизнью. Она никогда не забудет, через что ей пришлось пройти. И часть меня подсказывает, что для нее будет лучше не ворошить прошлое и забыть об этом на всю последующую жизнь. Иногда смерть кажется хорошим выходом, но, наверное, эгоистично, что я забочусь о ней с тех пор, как она появилась.

На следующее утро я просыпаюсь на больничном стуле. Тор спит. Она еще не знает, что я здесь. Всю ночь я думал о своем брате. Если бы я позволил, то все это полностью овладело мной, и часть меня хочет этого. Я смотрю на Тор, проверяя монитор. Она выжила. Чем дольше я смотрю на нее, тем больше моя печаль превращается в ярость. Мое дыхание становится тяжелее и глубже. Я могу позволить смерти Калеба разрушить меня, либо я могу убить этого ублюдка, который забрал его жизнь. Я потерял Калеба. Но я не могу потерять и ее.

Глава 7 Виктория

Все, что я слышу – это повторяющийся сигнал где-то рядом со мной. Все ужасно болит, когда я изо всех сил пытаюсь открыть глаза. Я моргаю от ослепляющих флуоресцентных ламп, когда пытаюсь оглядеться вокруг. Я лежу на кровати. Поворачивая голову в сторону звука, я нахожу кардиомонитор, зеленая полоска бегает по экрану. Больница. Я в больнице. У меня в голове полный туман, но я изо всех сил пытаюсь вспомнить, как сюда попала. Последнее, что я помню ... Я сглатываю, когда желчь поднимается в горле. Последнее, что я помню, это Джо. Позор и отвращение ползут по моей коже, словно рой насекомых. Я закрываю глаза и ложусь головой обратно на  подушку, когда в ней начинают мелькать образы. Все, что я вижу, это едва заметная улыбка Калеба, перед тем, как Джо пустил в его голову пулю. Боль, которую я до этого не осознавала, пронзает меня изнутри, и она настолько мощная, что даже смерть моей мамы похожа на прогулку по парку. Несколько слезинок скользят по моей щеке, когда я вспоминаю о нем. Я потираю ладонью в области моего сердца, когда начинаю задыхаться. Мне кажется, что я больше не стану цельной. Калеб был лучиком света в этом мрачном и уродливом мире, и теперь его нет в живых, а я свободна, но попала в эту яму отчаяния. Я хочу, чтобы Джо просто позволил мне тогда умереть.