Ярость

Я кладу руку на худую спину Тор и направляю ее к задней двери, удерживая ту открытой. – Позаботься, чтобы она села в машину.

Она забирается внутрь, выглядя потерянной, и в это мгновение телефон вибрирует в моем кармане. Я достаю его и смотрю на экран. Там сообщение от неизвестного номера: Мне нравится смотреть на твое падение. К нему прикреплено видео. Я смотрю на телефон, мое горло сжимается. Я задерживаю дыхание, когда удаляю сообщение. Я не стану, черт возьми, позволять ему запудривать мне мозги. Пришло время мне стать хозяином этой игры.

- Я скоро вернусь, хорошо? – говорю я. Ее глаза встречаются с моими, и она кивает.

Я направляюсь к заросшему сараю и прикладываю силу, чтобы открыть ржавую дверь. Меня окутывает запах плесени и бензина. Я замечаю две канистры с топливом и хватаю их. По дороге в дом я останавливаюсь, чтобы взглянуть на надгробные камни, спрятанные за деревьями. Не позволяй этой печали взять над тобой контроль. Чертова злость. Ярость. Вот, в чем я нуждаюсь.

Я продолжаю идти в сторону дома и откручиваю крышки канистр в тот момент, когда оказываюсь в дверях. Я разливаю жидкость по полу, лью на лестнице, которая ведет в подвал, через узкие коридоры. Я не могу остановить воспоминания, которые лезут в голову. Блядь! Я вздыхаю и продолжаю работу, сосредоточивая свое внимание на звуке бензина, когда тот брызгает на пол. Я захожу в оружейную комнату. Все, что оставил Марни - это коробка с взрывчаткой в углу. Я делаю дорожку из бензина к взрывчатке и выливаю остальное во внутрь деревянного ящика.

Я выхожу, разливая оставшееся топливо по подъездной дорожке, прежде чем выбрасываю канистру. Я слышу, как Марни заводит машину.

- Отъехай и включи задний ход, - кричу я, когда щелкаю зажигалкой. Я держу пламя перед своим лицом и смотрю на дом. Я колеблюсь, потому что собираюсь сжечь все дотла, я собираюсь уничтожить любые ощутимые человеком воспоминания, которые у меня есть. Я сглатываю, когда наклоняюсь и удерживаю пламя над жидкостью. Затем я отступаю, наблюдая за пламенем, поднимающимся по лестнице и дальше, к входной двери, прежде чем убегаю в сторону машины и забираюсь внутрь.

Шины визжат, когда Марни ударяет по педали газа. Он трогается с места, прежде чем мне удается закрыть дверь. Мы быстро минуем подъездную дорожку и выезжаем на грунтовую дорогу. Спустя несколько мгновений слышится громкий взрыв, который сотрясает окна автомобиля, и оранжевое свечение виднеется в лобовом стекле. Тор скользит своей маленькой ручкой по моей и крепко ее сжимает. Запрокинув голову назад на сиденье, я закрываю глаза, ритмично поглаживая большим пальцем ее запястье. Это нежное прикосновение меня как-то успокаивает, напоминает, почему я это делаю. Ради нее, ради нас.

- Куда мы сейчас направляемся? – тихо спрашивает она.

- В дом Марни в горах, пока мы не найдем Джо, затем мы исчезнем навсегда, - я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее, но она не сводит глаз с окна. Все, что она делает, это кивает.

К тому времени, как мы добираемся до коттеджа, Тор уже спит у меня на коленях.

Я осторожно поднимаю ее, когда вылезаю из машины, и несу ее прямо в спальню. Отбросив одеяла, я осторожно укладываю её в кровать. Когда я поворачиваюсь, чтобы уйти, ее пальцы цепляются за мою рубашку, а глаза резко распахиваются.

- Останься, - шепчет она.

Я убираю выбившийся локон волос с её лица. – Я останусь, куколка, мне просто нужно очень быстро вымыться от этого бензина. – Я целую ее в лоб, а затем выхожу из комнаты.

Я быстро принимаю душ, не желая оставлять ее слишком надолго, затем вытираюсь, натягиваю боксеры и забираюсь в постель. Я обнимаю ее и притягиваю к себе. Я цепляюсь за нее, словно от этого зависит вся моя жизнь, когда вдыхаю ее знакомый запах. Она лежит вот так, напротив меня, и мои мышцы автоматически расслабляются. Она единственное в моей жизни, что ощущается правильно. Это испорчено, и это неправильно, но я люблю ее. Она мое все.

Глава 11 Виктория

Руки прижимают меня, удерживая, когда он наклоняется ко мне. «Виктория, ты же знаешь, что борьба бесполезна.» Он пихает в меня свой отвратительный член. «Я только сделаю тебе еще больнее.» Его лицо превращается в гримасу, когда он врывается в меня. Я сжимаю зубы от боли, вторжения, бессилия.

Я чувствую, как его пальцы накрывают мой подбородок.

Проснись, Тор.

Я открываю глаза, рука все еще на моем лице, глубокое дыхание щекочет мою щеку. Я засовываю руку под подушку и благодарю Господа, когда мои пальцы обвивают холодный металл пистолета. Я хватаю пушку и уворачиваюсь от него, выставляя ее перед собой. Я могу  разглядеть только темную фигуру.