Ярость

— У меня огромная уверенность, что подобное могло произойти только с Кузьмой, — Саша рассмеялся, чтобы чуть-чуть разрядить атмосферу. — Будь на твоём месте кто угодно, всё было бы иначе. Проще и спокойней. И если бы ты не выпендривался на турнире, ничего бы не произошло. Но мы ведь говорит про Кузьму, а он по-другому поступать не умеет. Детский сад, штаны на лямках.

— Да я ничего и сделать не успел…

Мчались мы в сторону Санкт-Петербурга довольно быстро, нарушая скоростной режим. Недавно проскочили пост полиции, но те даже не почесались, видя огромную и дорогую машину. И в этот самый момент машина резко вильнула в сторону. Я на автомате врубил кинетическую броню и словно в замедленной съёмке видел, как сила постепенно заполняет салон. Заметил краем глаза рядом с машиной морду тяжёлого грузовика. Из-за резкого манёвра Войтека удар пришёлся не в лоб, а вбок, почти в водительскую дверь. Оглушительный грохот, меня подбросило и швырнуло в стойку между дверями. Резкая перегрузка, от которой заболело под переносицей, так как я продолжал вливать силу в защиту, обволакивая салон. Мастеров такой удар не убьёт, но покалечит знатно, а вот Александру придётся тяжко. Но я заметил, как мама вцепилась в него за долю секунды до удара.

Искорёженный лимузин отбросило на обочину, выбрасывая в небольшой овраг и почти сразу в него выстрелили из гранатомёта. Фугасный заряд взорвался, врезавшись в кинетическую броню. Даже приглушённый, но взрыв оглушил. В ушах зазвенело на высокой ноте. Ещё один выстрел, на этот раз термобарический заряд для гранатомёта. Сталкивался с таким. На четыре секунды создаёт облако огня в десяток кубических метров, а внутри температура под три тысячи градусов. Называется: «Смерть всему живому». Машина лежала на крыше и вспыхнула как промасленная тряпка. Грохнул бензобак. В этот момент Таисия выбила двери, потянув меня за собой. Мама тащила Сашку.

Мы вынырнули из облака огня, падая на землю и быстро отползая от машины. Сквозь звон в ушах ударили автоматные очереди. Таисия встала первой, и я видел, как в нескольких местах взметнулось и дёрнулось подкопчённое дымом платье. Несколько пуль ударило маму в спину, растерзав светлую ткань костюма. Попало ли в меня, я не знаю, просто не чувствовал, так как на плечи многотонной горой рухнул доспех духа. Вложил в него столько сил, что не получилось сразу встать от этой тяжести. Но перестроился быстро, вскочив на ноги и увидев, как невидимый молот обрушился на чёрный джип, откуда по нам стреляли из автоматов. Машину буквально смяло, словно на неё наступил гигант. Ещё один удар раздавил на асфальте несколько человек, прятавшихся за лежащим на боку грузовиком.

— Держите оборону, — закричал я, — на мне мастера!

Я сделал рывок вдоль дороги, вставая на пути десятка молний. Попав в зону доспеха, они изогнулись и разом впились в землю, создавая вокруг меня ослепительно-яркую клетку. Секунда и они пропали. В меня на огромной скорости врезался серебристый диск в локоть размером с острыми рваными краями, переделанный из дисковой пилы. Он прошёл сквозь кинетическую броню, немного завязнув и потеряв силу, но всё же добралась до доспеха, вспорол ткань пиджака и с противным «взжж» ушёл в небо. Машина, стоявшая на обочине далеко впереди, дёрнулась от удара и слетела в овраг. Я заметил притаившегося там мастера. Сделать он ничего не успел, так как на него наступил великан, вдавливая в дорожное покрытие. Затем снова и снова, взметая вверх бетонное крошево. Ох, злая Тася — это вам не пушистый котёнок.

Масштабные техники против нас бесполезны и понимая это электрический мастер опрометчиво бросился в мою сторону. Не разобрать кто это, военный комбинезон чёрного цвета, крупное телосложение. Я думал его снесёт Тася, благо бежал он оп полую почти не таясь. Но не случилось. Зато сзади грохнуло, как от разряда молнии. Я обернулся и увидел, как в невидимый купол над Таисией бьют вертикальные иголки молний. Под ним мама, склонившаяся над Сашей, прикрывая от шальных пуль или гранат. Кстати, стрелять в нас прекратили.

«Ещё один электрический? Да сколько же вас здесь?!» — зло подумал я.

Вот только реальную угрозу представляли вовсе не они. Я почувствовал на дороге знакомую давящую силу мастера. Встречал её в тот день, когда убили отца Таси. Это был тот старик, Орлов. А молнии, значит, дело рук Тимофея?

Довольно неожиданно на меня навалилась сковывающая тяжесть. Ноги начали постепенно уходить в землю, словно кто-то с силой вдавливал. Я сделал шаг, вырывая их и вставая на ровную поверхность. Секунду и вдавливать стало не меня, а круг, примерно метр в диаметре. Ещё шаг. Объём, на который давил мастер, увеличился в несколько раз и вогнать его в землю уже не получалось. Вырос и расход сил, которые я тратил. И чувство такое, словно меня цепями сковали.