Ярость

– Вы видите свои теории в действии, – сказал он значительно. – И сами принимаете участие в их осуществлении. Разве это не высшее счастье для ученого? Да-да, так сказать, своими руками... гм... творите... разрушая, конечно... Я, честно скажу, недооценивал роль ученых в современном обществе. Но, благодаря вам, Виктор Александрович...

Он улыбался, но я видел сдвинутые брови, чувствовал с каким накалом работает его непростой мозг. И когда подзывал адъютантов, те отбегали с ясными приказами, не оставляющими возможностей толковать иначе.

Терещенко еще не вытаскивали, явно рассказывал с подробностями, чтобы продлить жизнь.

– К сожалению, – сказал я невесело, – в заговоре участвует командующий морскими силами, руководство Таманской дивизии, а также двое-трое из вашего кабинета.

Он отшатнулся:

– Вы что же, побывали на самой базе?

– Да нет, подсел на самолет по дороге.

Он стиснул зубы, телохранители переговаривались негромко, их взгляды в мою сторону стали уважительными. Глаза Кречета быстро пробежали по моему лицу:

– Черт бы побрал эту футурологию... База-то хоть цела?

– В неприкосновенности, – заверил я. – Ну, почти... Я же знаю, на новую денег нет.

Он кивнул в сторону самолета, туда ринулась группа военных. Команду самолета и водителей похватали, бросили лицом вниз, обыскивали, но я понимал, что все бесполезно. Бедолаги скорее всего вовсе не подозревали, что они и есть заговорщики.

Кречет с раздражением отмахнулся от телохранителей, те советовали на время уйти в блиндаж. Повернулся по мне, глаза его уже смотрели с веселым сочувствием:

– По вас, Виктор Александрович, словно колонну танков пропустили. Несмотря на ваш оптимизм, боюсь, представить, что от базы осталось... Да знаю я ваше честное слово ученых! Атомную бомбу кто придумал? Господа офицеры, позвольте мне представить вам крупнейшего в мире футуролога. Это он побывал на засекреченной даче генерала Покальчука, с его охраной, сигнализацией...

Один из генералов с великим уважением посмотрел на меня, это был явно первый случай, когда генерал уважительно смотрел на ученого, сказал почтительно:

– Я чувствую, господин президент, эти маневры нам запомнятся!

– Если Виктор Александрович с нами, – согласился Кречет, – эти маневры запомнятся всем.

Лицо его стало жестким, мимо как раз вели под охраной команду самолета, трех водителей грузовиков. Ребята спецназа рылись в машинах, осторожно передавали на землю ящики. Молодцеватый генерал быстро-быстро говорил по сотовому телефону, одним глазом кося на Кречета.

– Их там уже нет, – заметил я.

– Повяжут, – заверил Кречет. – Никуда не денутся.

– Им переждать только эти маневры...

– Что-то учуяли? – насторожился Кречет.

– Только предчувствие, – ответил я с неопределенностью. – Ощущение...

– Тоже мне ученый, – сказал Кречет разочарованно. – Я-то думал, это у гадалок чуйства, а у вас – факты!.. Ладно, Марина уже приготовила крепкий кофе и ваши любимые бутерброды.

Я спросил с упреком:

– А ее зачем привезли? Бедная девушка.

Он отмахнулся:

– Эта бедная девушка к маневрам привыкла больше, чем к кремлевским кабинетам. Знали бы, сколько она повидала гарнизонов!

Мне послышалось в его голосе предостережение. Не то страшился, что я могу заподозрить ее в работе на врага, не то затем, чтобы не путал простую девушку из Перми с московскими княжнами.

Из блиндажа вышел, пригибаясь, грузный генерал, в котором я не сразу узнал Яузова – подтянутый, живот подобрал, двигается четко, без кабинетной лени и замедленности. Один из офицеров что-то на ходу быстро тараторил ему в ухо, указывал в мою сторону.

Яузов подошел, в глазах было великое изумление и еще что-то, что мне очень не понравилось, но назвать одним словом я сразу не мог. Он кивнул, проговорил с великим отвращением:

– Здравствуйте, Виктор Александрович. Не скажу, что счастлив вас видеть. Там одних компьютеров закупили на шесть миллионов долларов!

Кречет спросил с интересом:

– Ну и что?

– А то, что если этот... футуролог и там погулял, как на даче Покальчука, то это стране влетит в копеечку.

Я возразил:

– Вы же слышали, на даче Покальчука произошел взрыв газа.

– Такой взрыв, что разнесло все в чертовой матери?

– Взорвалась газовая магистраль, – поправился я. – Прямо под дачей.

– А вы где были?

– В подвале! Туда отвели для ужасных нечеловеческих пыток!

Он отмахнулся, просительно посмотрел на Кречета:

– Похоже, придется выделять деньги на другую базу.

Кречет с сомнением посмотрел на меня, перевел взгляд на министра обороны. Голос был успокаивающим, но без обычной генеральской уверенности:

– Виктор Александрович уже государственный человек. Он бережет государственное добро. Даже, когда разгуляется, не особенно портит...

Яузов безнадежно отмахнулся:

– Это смотря как разгуляется. Он же за русскую идею! За возрождение русского духа. А это: раззудись, плечо, размахнись, рука!.. Что за свадьба без хорошей драки, да как еще полгорода не спалить? Я всегда не доверял ученым. То порох придумают, то экологию... А от этой непонятной футурологии вообще мир может сгинуть.

– Да все цело, – ответил я с неудовольствием, – что я, американец?