Ярость

Иоиль честно признался с телеэкранов в мошенничестве своего отца. Он рассказал все, что ему было известно о нем. «Я никогда его не видел, — он старался говорить, используя всю свою способность к убеждению. — Я знаю, что большинство та вас не поверят мне только из-за моего имени. Я не стараюсь его скрывать. Я верю в эту Колонию и не могу допустить, чтобы она провалилась. Я думаю, что многие меня поймут. Я не рискнул бы показаться перед вами, тем более под своим опороченным именем, если бы я не был уверен, что колонизация должна состояться. Ни один человек, носящий имя Рида, не взялся бы второй раз за то же самое дело. Я берусь. Крах Колонии будет и моим крахом, я это знаю, но я уверен, что этого не произойдет». В его голосе была спокойная убежденность и энтузиазм, которые передавались слушателям. На этот раз он говорил правду. Нашлись люди, поверившие ему. Немного, но достаточно, чтобы начать.

Использовались те же доводы и те же соблазны, что и при первой попытке. Тонкие натуры ощущали, что в Куполах им чего-то не хватает, и смутно тес-ковали об утерянном прошлом. Эти романтики в основном и платили за самые необходимые расходы Хейла и Сэма. Не слишком щедро, но пока этого хватало. Остальные держались в стороне и ждали, чтобы их уговаривали.

Чем Сэм и занялся.

Харкеры тоже не сидели без дела. Опомнившись от первого шока, они начали действовать, причем довольно энергично. Но у них были связаны руки. Они не могли открыто выступать против Колонизации. Они всегда были ее сторонниками. Они не могли допустить ее краха. Все, что им оставалось делать — это начать контрпропаганду.

Разносились сплетни об ужасной эпидемии, вспыхнувшей наверху. В программе последних известий показывали крушение робота-самолета, картинно разваливающегося в небе под ударами вихревых потоков. Ширились слухи о трудностях континентальной жизни. Сплошные опасности, полная неопределенность…

Тогда Сэм отважно нанес свой следующий удар. Он почти открыто атаковал Харкеров. Он обвинил их в том, что они умышленно погубили первую Колонию. «Могущественные силы, — объявил Сэм, — пытаются остановить освоение суши. Вы можете понять почему. Любой может понять. Поставьте себя на место облеченного властью человека или группы людей. Если бы вы правили Куполом, вас полностью устраивало бы существующее положение. Хотели бы вы перемен? Не сделали бы все, чтобы дискредитировать людей, которые, как мы, хотят открыть всем дорогу наверх? — Сэм наклонился к экрану и впился в аудиторию пристальным, многозначительным взглядом. — Не постарались бы вы заставить замолчать всякого, кто хочет дать простому человеку этот шанс?» — Он задержал дыхание, уверенный, что сейчас его выключат.

Но ничего не случилось. То ли операторы были слишком ошарашены, то ли Харкеры не рискнули так явно пренебречь общественным мнением. Что бы там ни было, Сэм решил продолжать. «Я надеюсь и дальше бороться за Колонию, — сказал он. — Я работаю на себя, это так, но еще и на вас, на тех, кто не заправляет Куполами. И пока я жив, я не отступлю. Если завтра я не выйду в эфир с сообщением о наших новых планах, то вы будете знать почему».

Сэм отключился, а на улицах Куполов осталось звучать необычное, невнятное бормотание, словно его слова продолжали висеть в воздухе. Впервые за много десятилетий перед большими общественными телеэкранами стали собираться толпы людей и впервые за всю историю венерианской цивилизации в Куполах послышался голос толпы. Это был почти призрачный звук — легкий, скорее удивленный, чем негодующий ропот, но тем не менее им нельзя было пренебречь.

Харкеры услышали этот рокот и на время затаились. Время у них было, они могли позволить себе подождать.

Так Сэм подстраховался против внезапного появления сержанта позиции за своей спиной. Он быстро двигался вперед, укрепляя свои позиции. Против Харкеров нужно поискать дубинку поувесистее, чем тоненький прутик зарождающегося общественного сознания.

Его единственной зацепкой была Сари. Сари Волтон, по происхождению наполовину Харкер. Ее психика была с совершенно очевидными отклонениями. Почему? Сэм изо всех сил старался до этого докопаться. В досье почти не было материала на Бессмертных — основные статистические данные, имена и краткие биографии. Было ясно, что из-за своего долгожительства они легко переносили такие стрессы, которые свели бы с ума простого смертного. Но как раз из-за этого же долгожительства у них могли возникать такие стрессовые ситуации, какие обычному человеку и не представить.

Сэм ломал себе голову, выискивал, размышлял. Он проработал множество вариантов, заводивших его в тупик, и принимался за новые. Случайно он наткнулся на одну маленькую деталь, которая показалась многообещающей. Это был даже не факт, а скорее подсказка. Но подсказка, намекавшая на нечто очень интересное.