Ярость ацтека

«Призвала послужить на благо революции» – это надо же такое загнуть! Да небось просто заманила беднягу в постель и, ухватив за garrancha, стала нашептывать ему на ухо, что он должен ради нее сделать. Мужчины – глупцы и легко попадаются на женские уловки: лично я бы не слишком удивился, узнав, что ради прекрасной графини Карлос не только украл чертежи, но и продал родную мать.

– Но получилось так, что подозрение случайно пало на другого, и сейчас мой долг признаться в измене.

Я издал стон, ощутив, как веревка, которую непременно наденут Карлосу на шею, затягивается и на моей собственной, и даже порывисто перекрестился, чтобы Наш Спаситель знал, что Его чадо нуждается в помощи.

– По-моему, это довольно глупо, amigo.

– Я не могу допустить, чтобы Мануэля Диаса повесили вместо меня.

Я беспечно отмахнулся – веревка на шее инженера меня не волновала.

– Этого не произойдет. Надо полагать, чертежи были скопированы, причем не слишком умело, а?

Он изумленно уставился на меня.

– Откуда ты знаешь?

Я пожал плечами.

– Просто догадался. И именно то, что копия изготовлена неуклюже, спасет инженера. Как Диаса могут обвинить в том, что он передал чертежи врагам, когда очевидно, что они сделаны не его рукой? Тут любой догадается, что бумаги были похищены.

Лицо Карлоса просветлело.

– Ты уверен?

– Уверен ли я? Ха! – Я доверительно наклонился к нему. – Дон Карлос, так уж вышло, что я имею некоторое представление о работе альгвазилов Новой Испании. На мое слово можно положиться, как если бы Сам Господь Бог высек его на каменных скрижалях.

– Значит, Мануэлю ничего не грозит?

– Mi amigo, можно не сомневаться: сеньор Диас удостоится особого тюремного режима.

Да уж, режим ему и впрямь гарантирован особый, тут я не покривил душой. Надо полагать, бедняге уже сейчас ломают кости, выколачивая из него признание. Станут ли инквизиторы сравнивать оригиналы и копии чертежей? Вполне возможно, что это придет им в голову. От души надеюсь, что у нашего Мануэля есть состоятельные родственники, которые вмешаются и спасут его от четвертования: именно такая кара предусмотрена для изменников. Боюсь только, что сначала инженера изломают на дыбе, и он прогниет не один год в тюремных застенках.

Однако смысла в том, чтобы открывать эти очевидные истины Карлосу, я не видел, потому как его признание могло бы принести нам немало несчастий, но едва ли помогло бы бедняге Мануэлю.

Признаться, больше всего меня удивляло, что Карлос до сих пор пребывает в полном неведении относительно моего визита к графине. Видимо, она, уж не знаю, по какой-то причине, не сочла нужным доводить это до его сведения.

Ученый недоверчиво покачал головой.

– Не знаю, Хуан. Я все равно боюсь за Мануэля...

– Бояться надо за нее, amigo.

– За кого?

– За ту знатную даму. Если вы сами отдадитесь в руки правосудия, уж будьте уверены: инквизиторы под пытками вырвут у вас всю правду. И что тогда будет с ней?

Он ахнул.

– Ты прав. Инквизиторы арестуют ее. И...

Он не мог произнести этого вслух, поэтому я помог ему, стараясь говорить с выражением:

– Сперва тюремщики вдоволь попользуются ею: эти вонючие, грязные твари, которые рождаются и умирают в темницах. А когда натешатся сами, передадут ее любому узнику, у которого есть деньги. Потом, когда придет время осуществить королевское правосудие, бедняжку подвергнут четвертованию. Привяжут ее руки и ноги к четырем лошадям, ожгут животных кнутами, те поскачут в разные стороны, потащат кровавые обрубки...

Карлос побледнел, как привидение и, похоже, даже перестал дышать. Я испугался, что сейчас бедняга лишится чувств. Однако он лишь перегнулся через поручень и принялся блевать прямо в реку. Я невозмутимо попыхивал сигарой и держал ученого за ворот, пока его рвало.

Я уже говорил вам, любезные читатели, какими глупцами становятся мужчины, когда дело доходит до нижних юбок? Так вот, можно не сомневаться: Карлос ни за что не признается в измене из боязни подвергнуть опасности графиню. Теперь мне надо постараться сохранить ему жизнь, потому как человек он порядочный и совестливый – как бы, не дай бог, не додумался до самоубийства.

¡Аy de mí! Между тем, похоже, адские псы снова взяли мой след – вот-вот их зубы станут клацать у меня за спиной, – и, чтобы оторваться от них, мне нужно двигаться быстрее, чем эта медлительная экспедиция. Как только мы доберемся до подходящего места, я сбегу от ученых и москитов, чтобы сесть на корабль, отплывающий в Гавану.

48

Юкатан

Отталкиваясь шестами, лодочники вели наши лодки вниз по течению, все дальше и дальше, по полноводным рекам Усумасинте и Палисаде, пока нас не вынесло к широкой мелководной лагуне, отделенной от моря узкими клочками суши под названиями Терминос и Кармен.