Ярость Бури (ЛП)

Существовало одиннадцать таких отрядов, хотя размер их ордена был больше, чем на сегодняшний день. Они были одеты в мерцающие серебряные одеяния, которые простирались до щиколоток. Длинные элегантные слезы серебра начинались с середины их корсажей и спускались приблизительно полпути вниз, каждый кончик заключался в синюю сферу возле пояса, арочные, цепные пояса пристегивались к декоративному гребешку. Эти одежды были очень свободными, дающими много пространства и маневренности тем кто упражнялся в боевых искусствах. Даже без ножей или луков одиннадцать эльфов представляют собой готовую боевую силу. Их лидер быстро, почти нетерпеливо, осматривает всех друидов. Она развела руками ... и сквозь пасмурное небо вдруг засветило большее из двух лун Азерота, освещая области.

"Наше присутствие не прибавляет здесь хлопот, не так ли?" вежливо спросила Тиранда Шепот Ветра. "В конце концов, это не то место, где обычно собирается круг ..."

"Здесь всегда приветствуют Сестер Элуны," ответил Фэндрал.

"Хотя, конечно созыв друидов не столь важен для верховной жрицы богини Луны и правителя всех ночных эльфов..."

"Он не будет важен, даже вместе с его не обычным местом проведения," она ответила, с такой твердостью, что заставило Фэндрала нахмурить брови и замереть других друидов "если Элуна лично не покажет мне ужасную правду".

Среди друидов пронесся гул. Фэндрал махнул рукой прося тишину. Нахмурившись, он спросил: "Какую "ужасную правду", Верховная жрица?" Тиранда сглотнула - единственный признак, что эти слова задели её. "Малфурион умирает..."

"Не может быть! Мы сохранили его подземное логово в безопасности и ваши собственные жрицы ухаживают за его телом ежедневно. Нет никаких причин для этого события."

"Тем не менее, так и есть," ответила она. "Его положение изменилось. Малфурион умирает, и мы должны действовать как можно быстрее."

Прежде чем Фэндрал смог ответить, Бролл поспешил спросить, "И что мы будем делать, Верховная Жрица?"

Голос Тиранды был прочнее стали. "Во-первых, мы должны отправиться на Лунную Поляну."

Глава 3 "ДЕРЕВО"

Боль разрывала его снова и снова... Он чувствовал, что его тело продолжало медленно и ужасно скручиваться. Его руки были искажены, а голова и растопыренные пальцы растягивались в разных направлениях. Его ноги исчезли, а вместо них появился толстый ствол, состоящих из двух отростков, которые слились воедино, и казалось, как-будто так было всегда.

Как долго он стоит здесь, твердый и обездвиженный? Как долго он был заключенным у Повелителя Кошмаров? Что произошло в мире смертных? Что случилось с Тирандой?

Как и множество раз до этого Малфурион Ярость Бури боролся с агонией. Он бы закричал от ужасного усилия, если бы у него все еще был рот. Злобный демон оставил нетронутыми только его глаза, так как хотел, чтобы Малфурион увидел свое собственное превращение, увидел всю безнадежность своей судьбы. Ночной эльф Малфурион исчез. На его месте появилось жуткое, скелетообразное дерево – ясень. Листья с острыми шипами выросли из тех мест, что когда-то были руками, а теперь превратились в ветки. Ствол согнулся под неуклюжими углами в том месте, где когда-то туловище переходило в бедра. Стопы были растопыренными и превратились в кривые корни.

Пытаясь вырваться из своей агонии, Малфурион представил лицо Тиранды, вспоминая тот момент, когда они оба поняли, что любят друг друга, когда она выбрала его вместо его самолюбивого брата - Иллидана. В то время он думал, что она предпочитает его близнеца, так как Иллидан, хоть и был безрассудным, но делал большие успехи в своем обучении колдовству. Более того, его усилия в борьбе против Пылающего Легиона показали ему, как это быть кем-то вроде спасителя - по крайней мере в сердцах многих ночных эльфов, а иногда и в сердце самого Малфуриона. Но Тиранда, которая в то время была всего лишь ученицей Элуны, вероятно увидела что-то большее в молодом друиде, что-то особенное. Что это было он не знает до сих пор.

От своего видения у Малфуриона появилось немного силы, но также и огромная вина сопровождала воспоминания о Тиранде. Это было его решением - оставить ее одну защищать Азерот на протяжении нескольких столетий до тех пор, пока он и его друиды путешествовали по Изумрудному Сну. Не имело значения, что его выбор был ради их мира и оказался правильным. Он бросил ее.

Внезапно Верховному Друиду захотелось закричать. Мысли и эмоции были его собственными, но не оказались ли они под влиянием его похитителя? Это было бы не в первый раз. В его разум коварно проникали уже много раз, хаотично играя с воспоминаниями и мыслями ночного эльфа. Это, в отличии от ужасного превращения, было более изощренным способом его пыток. Не должно быть никакой боли. В конце концов, это был Изумрудный Сон, в который он вошел в своей духовной форме, но не в физической. Такая боль должна быть невозможна в этих условиях.

Как-будто, чтобы опровергнуть этот факт, его тело вывернулось дальше. И снова он не смог выпустить свою агонию в крике.