Ярость дьявола

– Я тоже тебя люблю. А что касается Меррик и Кейтлин, я в замешательстве. Ничего странного в их поведении я не замечала.

– Просто ты полагаешься на то, что я буду замечать все вещи, которые для тебя кажутся очевидными.

Кейн замерла, обдумывая услышанное, а потом вновь продолжила качаться на кресле-качалке:

– А ведь, может быть, тут что-то серьезное. Не могу же я позволить двум важным в работе людям увлечься поиском возможности перепихнуться вместо того, чтобы следить, не надвигается ли опасность.

Эмма ущипнула Кейн чуть ниже пупка и рассмеялась:

– Не думаю, милая, что ты могла бы контролировать, с кем твои люди встречаются. И, как я уже сказала, Меррик все еще без ума от тебя. Можешь сколько угодно оставаться такой же бдительной и холодной, – последнюю фразу Эмма добавила с жаром в голосе.

– Тебя это очень беспокоит, да?

– Учитывая, что она думает, что у меня в лифчике взрывчатка, а тебя при каждом удобном случае раздевает взглядом… Конечно же, меня это нисколько не беспокоит, – усмехнулась Эмма. – Когда я оставила тебя, у меня из головы не выходило, что этим я дала ей шанс подобраться к тебе.

– Умоляю тебя, забудь навсегда об этих мыслях, девочка моя. После твоего ухода в доме все осталось таким же, как было и при тебе. Меррик – моя телохранительница. Но мою душу бережет другой человек. И сейчас он сидит у меня на коленях.

– Спасибо, родная.

– Тебя что-то еще угнетает?

Эмма отрицательно покачала головой.

– Тогда приглядывай за тем, что происходит между Меррик и Кейтлин, и, если начнется что-то, о чем мне следует побеспокоиться, дай знать. Не хотела менять тему, но сейчас самое время обсудить кое-что еще, – Кейн пыталась охладить свой пыл, боясь, что разговор оборвется на середине. – Пока Джованни не возомнил, что он в шаге от победы, я должна вернуться и разобраться с ним. Все эти дни у нас была чудесная безмятежная жизнь, и я хочу сделать так, чтобы это продолжалось и дальше. И я должна вернуть эту безмятежность. Если хочешь, мы можем не возвращаться в дом, где вы испытали столько страхов, обустроимся в другом месте. Ведь это ты учила меня, что дом там, где семья.

– Когда ты хочешь ехать?

– Это уже другой разговор, впрочем, не менее важный.

Эмма отстранилась, в ее глазах читались негодование и осуждение:

– Но ты же сказала, что больше не будешь исключать меня из всего этого?

– Спокойно, бунтарка моя. Никто тебя не бросит здесь, если сама того не захочешь. А сказать я тебе собиралась то, что детям лучше бы остаться здесь, с Джерри и Мэдди, под присмотром наших людей. И ничего, если ты тоже предпочтешь остаться. Я вернусь, как только смогу.

– Мне кажется, ты чего-то еще не поняла, Кейн, – Эмма снова положила руку ей на живот, расстегнув еще одну пуговицу. – Если едешь ты, то и я тоже. Пока мы там, можешь разбираться со всеми делами, я тем временем посмотрю, что делать с домом. Если мы будем вместе, всегда можно будет положиться друг на друга.

– Уверена, что не хочешь остаться здесь?

– Так же, как и в том, что хочу сейчас же показать тебе мою комнату, – сказала Эмма и провела рукой по груди Кейн, чувствуя напряженный сосок. – Хмм, если мама снова начнет досаждать мне, я ей в красках опишу все, что ты со мной сделала в моей маленькой детской кроватке.

Кейн помогла Эмме подняться и взяла за руку. Она полагала, что еще месяц восстановления, и она сможет отнести Эмму на своих руках куда угодно. А пока Кейн оставалось лишь наблюдать за тем, как Эмма, поднимаясь по лестнице, соблазнительно покачивала бедрами. Наблюдать за ней было невыносимым искушением.

Оказавшись наверху, Эмма повернулась к любимой и заглянула в ее бездонные синие глаза. Она знала, что отношения их построены далеко не на одном только сексе, но каким удовольствием было видеть неприкрытое желание в этих глазах.

Глава двадцать первая

Кейтлин сидела на крыльце, недовольно уставившись на Меррик. Та стояла у машины с таким видом, словно прикидывала, как попасть в дом, минуя входную дверь, возле которой расположилась Кейтлин.

Они посмотрели друг на друга, но ни одна не шелохнулась.

– Может, прокатимся по округе, ребята присмотрят за домом? – спросила Кейтлин. Закрыв книгу, которую она читала, Кейтлин провела по Меррик сканирующим взглядом, пытаясь понять ее настроение.

– Что тебе нужно?

Кейтлин хотела ответить что-нибудь в духе «только мир во всем мире», но решила хоть раз попытаться сохранить иллюзию хороших отношений между ними и, может быть, выяснить, почему Меррик терпеть ее не может.

– Я бы хотела поговорить. Думаю, ты способна недолго потерпеть мое присутствие?

– Хорошо, поехали. Но остальное меня не касается, – Меррик устроилась в водительском кресле, Кейтлин, увидев это, хмыкнула и взяла курс на пассажирское сидение.

Едва они выехали на шоссе, Меррик проговорила:

– И зачем ты здесь?

– Как и ты. Кейн позвала меня, я приехала. А по-твоему, зачем я здесь? Или лучше даже так: почему тебя это так бесит? – казалось, Кейтлин была рассержена, она отвернулась к окну, не давая Меррик возможности изучить ее профиль.