Ярость мщения

– До вечера еще далеко, – сказал Форман. – Сейчас, я уверен, большинство из вас пока еще думают, что этот револьвер нужен лишь для «концентрирования» вашего мозга. Ладно, пусть так, но это только часть его предназначения. Револьвер, несомненно, обостряет внимание, но я должен напомнить вам, что сказал Чехов. Тот, который Антон. – Форман раздраженно нахмурился, заранее предвидя нашу слабую начитанность, и перевернул страницу. – «Если в первом акте на сцене висит ружье, то оно непременно должно выстрелить к концу второго акта». Обещаю, что сегодня мы воспользуемся этим револьвером. То, что сейчас происходит в этом зале, – первый этап процесса умирания – отрицание. Большинство включая даже Маккарти – отказываются верить, что совершенно серьезно настроен довести процесс до кон-| ца. Мы задержимся на этом этапе до тех пор, пока все без исключения не убедятся, что это не розыгрыш. Я собира-юсь попросить полковника Марисову застрелить капитана Маккарти. Процесс будет продолжаться до тех пор, пока капитан Маккарти не будет мертв. Отрицание процесса – часть того, что вы, как вам кажется, должны сделать, чтобы выжить. Вот почему вы так поступаете. Итак, где я остановился? – Он шагнул к пюпитру с лежащей на нем инструкцией. – Ах да. Я говорил о нашем эволюционном наследии.

Когда мы еще сидели на деревьях, жизнь была намного проще – то же самое можно сказать и о наших мозгах. Это хороший банан или это плохой банан? Обезьяны, отличавшие хорошие бананы, выживали. Неспособные обезьяны умирали.

Эволюция нашего вида имела обыкновение присуждать премию за способность принимать адекватные решения. Каждый раз, когда вы, шимпанзе, выкакиваете младенца на свет, его ведут по жизни не только гены, но и записанная в памяти вида программа, потому что за миллион лет эволюции мы превратились в автоматические устройства по принятию решений. С какими бы обстоятельствами мы ни столкнулись, мы принимаем решение, которое всегда низводит нас на самый примитивный уровень: «хороший банан – плохой банан». Да или нет? Угрожает он моей жизни или нет? Если появляется что-то неизвестное, мы запрограммированы относиться к нему как к угрозе, пока не будет доказано обратное. Все, чем занимается мозг, – все рассуждения, не важно; чем – сводится к одному: мозг оценивает, как то или иное решение будет способствовать вашему выживанию А теперь – внимание! – вы должны понять, что это давит на мозг неимоверным грузом – быть правым. Потому что с точки зрения мозга альтернатива этому – быть мертвым. Мозг отождествляет правоту с жизнью, а неправоту со смертью. Это прочно в нас зацементировано. Мы как личности вынуждены быть правыми, что бы мы ни делали. Вот почему у нас столько проблем с понятием «смерть» – умереть означает быть неправым. Между прочим, – добавил Форман, – сегодняшний процесс не нацелен на изменение этой установки. Мы не в силах это сделать. Она вмурована в вас. Самое большее, чего мы можем добиться, – заставить вас осознать положение дел. Обратите внимание, что большинство сейчас находятся в состоянии отрицания. Заметьте, как вы ищете лазейку, слабое место, опечатку в контракте. – Форман сел в кресло и оглядел аудиторию. – Кто хочет высказаться?

Поднялось несколько рук.

– Что мешает Маккарти выйти из зала?

– Дверь заперта и останется запертой, пока ее не откроют мои помощники.

– А если Марисова откажется?

– Попросим кого-нибудь другого. – Форман оставался невозмутимым.

– А если все откажутся?

– Тогда я выстрелю. Ничто не может изменить ситуацию. Процесс будет продолжаться, пока Маккарти не умрет.

Форман махнул женщине в первом ряду.

– Я не собираюсь спорить с вами, – сказала она. – Я просто хочу спросить: почему? Почему необходимо убивать Маккарти для этого вашего процесса?

Форман тщательно подбирал слова.

– Вспомните, что я говорил в самом начале. Мы здесь ничего не объясняем. Мозг пытается обойти цель окольным путем. Если вы хотите остановить сороконожку на бегу, спросите сначала, в каком порядке она передвигает ноги. Мы нацелены на результат. Единственное объяснение, которое вы можете здесь получить: потому что это необходимо для достижения результата.

– Вы избрали зверский и бессердечный способ добиться цели. Разве нельзя просто сказать, что мы должны понять?

Форман посмотрел на нее.

– Не думайте, что мы это не обсуждали. Если бы существовал другой путь, более легкий, мы бы выбрали его.

Женщина села.

Форман обвел всех взглядом.

– Вы наблюдаете отрицание? Видите, как пытаетесь опровергнуть сложившиеся обстоятельства? Вы до сих пор не воспринимаете это всерьез. – Он указал на другую поднятую руку.

На этот раз встал мужчина.

– Виноват, но я не верю, что президент Соединенных Штатов мог разрешить такую дикость. Не верю. Если вы говорите серьезно, тогда вы – убийца и просите нас стать соучастниками. А если несерьезно – если это трюк, как сказал Родмэн, – то это тем более насилие. Я собираюсь обратиться к сенатору Броуди. Когда это станет достоянием общественности…

Форман поднял руку: – Прошу прощения, но сенатор Броуди – один из наших выпускников.