Ярость мщения

Я задержался и изо всех сил сосредоточился на этом «Нет!». Вот где главное! Почему я закричал «Нет!»?

Я продолжал удерживать этот кадр, снова и снова прокручивая его в голове, мучительно исследуя. Ответ, который мне нужен, прямо здесь — в моей памяти.

И неожиданно он попал в фокус. Я понял, почему не выстрелил, и даже улыбнулся от удивления.

— Разве это так смешно? — спросила Лиз.

— Очень. Знаешь, до какой степени я болван?

— Знаю, — ответила она, — но все равно можешь мне сказать.

— Я убегал, потому что думал, что сошел с катушек. Мне казалось, что я потерял надежду остаться человеком.

— Если ты имеешь в виду тот небольшой инцидент в Семье, — спокойно заметила она, — то я знаю о нем все. Ни один суд не обвинит тебя. Все, что ты сделал, было законно. — Она окинула меня взглядом. — С тобой все в порядке?

— Нет. — Где-то между ушами стоял невообразимый шум. — Я не хочу говорить о Семье. От этого у меня болит голова. И желудок тоже. — Стена между мной и моими воспоминаниями начала рассыпаться. Я снова мог испытывать боль. Я прижал запястья к глазам, стараясь стереть видения.

Лиз с интересом смотрела на меня.

— В голове стоит шум, — попытался объяснить я. — Там опять все перемешалось. Пока я не думаю о случившемся… пока говорю о других вещах, со мной все в порядке.

— Ты рассказывал, почему не нажал на кнопку, — напомнила она.

— Все это части одного и того же. — Это было трудно объяснить, но в то же время легко. Как только я начал, слова стали вылетать по собственной воле. — Понимаешь, Лиз, я не знаю, кто я. И боюсь, что начинаю превращаться в… подобие того, кого я очень хорошо знал. Вот почему тот случай в… Поэтому я… Я ехал, чтобы умереть, и не хотел умирать. И в то же время не мог придумать ничего другого. Я был совершенно уверен, что стал другим, утратил всякое чувство… чувство чего?.. Святости человеческой жизни.

Но это хорошо. Я только сейчас понял, что не выстрелил в вертушку, потому что не смог. То есть не захотел. Я уже почти выстрелил. В какой-то момент чуть не нажал на кнопку — но не нажал. Почему-то я знал, что на самом деле ты не хочешь боя. Просто знал это. Ты не хотела убивать меня и не была моим врагом. Вот почему я не выстрелил. И это чудесно. Если бы я действительно превратился в какого-нибудь монстра, я был бы сейчас мертв. То есть… — Я начал смеяться. — Это потрясающе! Я чувствую себя на тысячу лет моложе! Потому что обнаружил, что я не так уж плох. Это очень важно для меня. Правда!

Лиз ласково улыбнулась и потрепала меня по коленке. Ее прикосновение показалось мне почти что нежным.

— Это то самое, что так полезно узнавать, — сказала она. — Для некоторых из нас… — И оборвала себя на полуслове.

— Нет, договаривай до конца! — потребовал я. Она покачала головой: — Это не важно. — Потом посмотрела на меня: — Знай только одно, Джим: ты не единственный, кому приходилось повсюду таскать вопросы с собой.

Я подумал.

— Нет, наверное, не единственный. Думаю, я был туповат, считая, что один мучаюсь.

Лиз вздохнула, сразу показавшись мне усталой.

— В Денвере проводят целую программу, чтобы поддерживать нас в здравом уме. Нельзя принимать решения, какие мы вынуждены принимать день за днем, и оставаться при этом людьми. Но мы каким-то образом должны сохранять человечность — иначе утратим то, за что сражаемся. Мы только начинаем понимать масштабы всего происходящего, Джим, и это самая большая проблема, с которой мы столкнулись. Если что-нибудь и победит нас, так это неспособность взять на себя ответственность за происходящее в наших головах.

— М-м, — протянул я.

— Ты о чем?

— Ни о чем.

— Очень громкое ничто.

— Просто… решение взять на себя ответственность за то, что происходит в моей голове, и втянуло меня в эту грязь.

Лиз сосредоточилась на приборах. Я решил, что она меня не слышит, но внезапно она сказала: — Ладно, но подумай, в какую грязь ты бы вляпался, если бы не взял ответственность на себя?

Да. Так бы и случилось.

Некоторое время мы летели молча. Она говорила еще о чем-то…

В сущности, она повторила это дважды!

— Погоди-ка! Ты сказала: «Оружие для червей»?

— Угу. — Она вывела на экран карту и постучала по ней пальцем. — Видишь синие точки? Там находится военная техника Соединенных Штатов — внутри границ заражения.

— Как долго это продолжается?

— О, отдельные случаи встречаются уже год, но за последние два-три месяца они вдруг покрыли всю карту. Мы можем почти наверняка утверждать, что там находятся ренегаты, сотрудничающие с червями. Как будто кто-то заключил договор. Мы хотим знать: как и, главное, зачем? Вот почему необходимо захватить какого-нибудь ренегата живым. — Она нахмурилась. — Может быть, в следующий раз.

Я смотрел на карту. Слишком много синих точек на красных ожогах.

— Почему бы просто не взорвать это оружие?

— О, мы взорвем, — ответила Лиз. — Ты сам увидишь через несколько минут. — Светлое пятнышко на карте, показывающее вертушку, находилось очень близко от цели. — Видишь, мы почти на месте.