Ярость на коротком поводке

Глава 8

Сложно нормально выспаться, когда вместо мягкого матраса под тобой – еловые ветки, вместо подушки – собственный кулак, а в качестве будильника выступают голосистые лесные птицы, начинающие свой концерт с первыми лучами солнца. Кроме того, под утро Чертенок начал откровенно мерзнуть и долго боролся между желанием подбросить дров в еле тлеющий костер и нежеланием открывать глаза, вставать и вообще шевелиться. Тем не менее, в какой-то момент он все же провалился в сон и окончательно пробудился уже от того, что солнечные лучи начали пробиваться под закрытые веки и щекотать нос.

Чертенок чихнул и попытался сесть, в результате чего только ударился головой о нависающие корни. Потревоженная земля посыпалась ему за шиворот.

-И тебя с добрым утром, - проворчал он, на четвереньках выбравшись наружу и вытрясая песок из волос и бороды.

Утро, кстати, выдалось и впрямь отличное. Вверху, среди лесных крон раскинулось ясное голубое небо с редкими пятнышками облачков. Легкий ветерок шелестел в ветвях и покачивал вершинами высоких елей. Вся окружающая природа источала оптимизм, и Чертенок не стал ей противиться.

Он распечатал еще один батончик из своего небогатого запаса и неторопливо его прожевал, запив водой из набранной накануне бутылки. Не исключено, что эта скудная трапеза окажется единственной на сегодня, но сейчас он предпочел не забивать голову думами о грядущих неприятностях.

Покончив с завтраком и закинув спаскомплект за спину, Чертенок тронулся в путь. Он решил и далее придерживаться выбранной вчера стратегии, двигаясь вниз по течению ручья и надеясь со временем выйти к более полноводной реке или даже к озеру. Тогда можно будет смастерить плот и более не переживать насчет хищников, проводя ночи на воде.

Пока его ноги были заняты прыжками по камням и поваленным деревьям, голова Чертенка пыталась осмыслить общую картину дел и хотя бы вчерне наметить пути решения основной задачи – бегства с Пракуса. За несколько дней пребывания на базе он видел не так уж и много. Большую часть времени он проводил в запертой камере без окон. А все выезды за территорию начинались с надевания на голову черного мешка. В итоге его познания о планировке базы, имеющемся на ней охранении, количестве персонала и окружающей обстановке оставались донельзя скудными.

Единственным источником информации для него служило время. Засекая примерную длительность их поездок, Чертенок мог хотя бы в общих чертах получить представление о размерах территории, где располагались основные строения, и о том, как далеко от базы находилось место крушения «Сапсана». Судя по тому, что все их перемещения укладывались в несколько километров, а на пути следования не встречалось серьезных подъемов или спусков, то можно было сделать вывод, что вся деятельность экспедиционной группировки ограничивалась небольшим плато, раскинувшимся на вздымающихся за его спиной скалах.

Прыгая с обрыва, Чертенок не особо внимательно присматривался к камням, мимо которых пролетал. Куда больше его беспокоил вопрос, хватит ли ему длины троса, чтобы добраться до подножия. Главным образом по той причине, что окажись веревка слишком короткой, он не вынес бы позора, когда его под всеобщий смех втащили бы обратно. Тем не менее, одно он уяснил точно – вскарабкаться обратно без альпинистской экипировки определенно невозможно. Поэтому теперь ему предстояло найти альтернативный путь наверх.

Он нисколько не сомневался, что база надежно охраняется, и множество инженерных систем внимательно следят за всем, что творится в округе. Их электронные глаза могли засечь человека еще за несколько километров, и надеяться проникнуть на территорию незамеченным мог только глупец … ну или такой специалист с богатым опытом диверсионных операций, как Чертенок.

Также оставалось неясным, чем именно занимались прибывшие на Пракус люди. Поиски пропавшего корабля не могли быть их основной задачей. Размах ведущейся здесь деятельности, размер базы и основательность ее построек – для вполне заурядной спасательной миссий все это представлялось откровенно избыточным. Здесь, на планете их интересовало нечто иное.

И, кстати, насколько Чертенок успел понять, они были далеко не первыми, кто проявил неожиданный интерес к этому затерянному в космосе невзрачному каменному шарику.

Ведь экс-адмирал также оказался здесь далеко не случайно. И, надо полагать, ему понадобилось все его влияние, вся его настойчивость, чтобы получить в свое распоряжение конфискованный корабль, да еще и столь специфический. Так что интерес Кехшавада был далек от простого любопытства, раз уж он пошел на такие издержки. А если такой прожженный циник, как адмирал, считал, что дело того стоит, то к творящемуся на Пракусе определенно стоило присмотреться внимательней.