Ярость небес

— А потому, господин президент, что один человек просто физически не сможет следить за компьютерными сетями всего мира. Даже в масштабах нашей страны это отнюдь не легко. А добавьте сюда еще проблему языкового барьера... Я и так провожу у монитора до пятнадцати часов в сутки. И ничего не поделаешь — как вы знаете, для обеспечения полной секретности во главе КЮРЕ должен стоять всего один человек. Мы ведь действуем за пределами конституционных ограничений, и если пресса когда-нибудь...

— То есть вы хотите сказать, что при любых обстоятельствах не могли предвидеть эту атаку?

— Не располагая более точной информацией, мне затруднительно ответить на ваш вопрос, — привычно ушел от ответа Смит.

Взгляд его был прикован к табло, появившемуся на экране монитора. На табло сообщалось, что кинетические разрушающие устройства в справочнике не значатся. Странно. Придется в ближайшее время дополнить файл...

— А почему вы не послали ваших людей на место происшествия?

— Потому что мои люди, господин президент, как правило, вступают в дело, когда все остальные средства исчерпаны. Это своего рода неприкосновенный резерв.

— Они должны были быть там сегодня! — взвился президент.

— При всем уважении, сэр, даже если они оказались бы там, что бы они могли сделать? Они могут очень многое — но даже им не поймать на лету это самое кинетическое устройство... Мои люди — не персонажи комиксов, сэр. Они не носят плащи, не едят уран и не летают.

— Смит, поймите — первый день своего президентства я провел, прячась в этой дыре!

— Сочувствую, сэр. — Голос Смита утратил вообще какое бы то ни было выражение.

— И я не намерен этого долее терпеть. Я хочу, чтобы вы немедленно прислали своих людей, и...

— Боюсь, сэр, что сейчас это невозможно.

— К...как вы сказали, Смит?!

— Они... э-э... на другом задании.

— Немедленно их верните. С минуты на минуту может произойти следующий удар.

— Мне очень жаль, сэр, но пока они не выполнят задание, они не вернутся. А связи с ними у меня нет.

— Бред какой-то. Вы что же, их не контролируете?

— Иногда, по необходимости. Обычно они отчитываются сами — если могут. У... гм... младшего сотрудника проблема с кодированием, старший же вообще лишь в самых крайних случаях пользуется телефоном.

— А других средств связи у них нет? Например, радиостанций? Они срочно нужны в Вашингтоне, поймите, Смит!

— Как только они выйдут со мной на связь, сэр, я непременно передам ваши пожелания.

— Изумительно! — ядовито констатировал президент. — Если они выйдут на связь тогда, когда от столицы останется один пепел, не забудьте поблагодарить их от моего имени.

— Непременно, сэр.

— Уверяю вас, Смит, если на этот раз все закончится благополучно, вашу организацию ожидают кое-какие изменения, а то вы словно живете еще в прошлом веке. Кстати, вы знаете, что канала связи с вами в этом проклятом бункере нет?

— По соображениям безопасности, сэр, мы используем минимум оборудования. То есть — вот эти два телефонных аппарата. На прямой линии. Этой связью мы обходимся уже двадцать лет.

— Не могу вас с этим поздравить, — президент положил трубку на рычаг.

Сняв очки со стеклами без оправы, Смит устало потер покрасневшие глаза. Конечно, начало взаимоотношений с новым начальством получилось не очень хорошее, но мог ли он сказать президенту, что в то время как столица, словно агнец на заклании, ждет второго удара от неведомого врага, персонал КЮРЕ занят тем, что пытается пристроить слона, которого старый псих приволок из Вьетнама?

Повернувшись к экрану, Смит быстро набрал на клавиатуре загадочные слова “кинетическое разрушающее устройство” и дал команду запросить всю информацию, имеющуюся на этот счет в бездонных банках данных КЮРЕ. Нажав клавишу ввода, он откинулся на спинку стула. Даже при всех ее возможностях машине понадобится на это никак не меньше десяти минут...

Может, президент прав? — подумал Смит, лениво следя за экраном. Может, КЮРЕ и вправду уже не справляется достаточно быстро с масштабными заданиями? А может быть, просто мир стал слишком сложным...

Глава 10

От невеселых мыслей по поводу разговора с президентом генерала Лейбера отвлек зазвонивший под приборной доской его машины телефон. Он снял трубку.

— Генерал Лейбер, — кисло выдавил он.

— Вас беспокоит майор Чикс, генерал.

— Ну, и что там?

— Мы окончательно идентифицировали объект.

— Докладывайте.

— Боюсь, что новости не очень хорошие, сэр.

— Неважно.

— Совершенно определенно, это наш паровоз.

— Наш?

— Так точно. Модель “Элко Биг Бой”, год изготовления — 1941-й. Использовались в грузовых составах на ныне закрытом Вайомингском участке Тихоокеанской железной дороги. Настоящий монстр, сэр. Один из самых мощных когда-либо существовавших паровых двигателей. Вот послушайте: длина 132 фута, вес 537 тонн, тягловая сила 135 375 фунтов. То есть он мог тянуть именно такой вес, сэр. Шестнадцать колес, тормозная система...

— Черт с ней. Кто его туда зашвырнул — известно?

— Можно было бы попытаться выяснить по серийному номеру, но он, к сожалению, не сохранился.

— А в той информации, что вы передали мне, вы совершенно уверены?