Ярость стрелка Шарпа

– Чтоб им провалиться! – фыркнул бригадир, бросив на Шарпа недовольный взгляд, словно именно капитан был виноват в неуступчивости противника. – Либо они с нами дерутся, либо разговаривают. Нельзя же делать и одно и другое одновременно! На войне, будь они прокляты, есть свои правила! – Дав коню шпору, он понесся дальше. За бригадиром, сочувственно взглянув на Шарпа, поскакал и его адъютант, майор Гиллеспи. Третьим всадником был Джек Буллен. – Ну же, лейтенант, – окликнул его Мун, – догоняйте! Будете моим переводчиком. Я в лягушачьем не силен.

Харпер закладывал уже вторую бочку, а лейтенант Старридж разматывал фитиль. Шарпу дела не нашлось, и он отправился в конец моста, где бригадир орал на Лекруа. Причиной несдержанности Муна был, очевидно, тот факт, что французская пехота спустилась до середины склона и разворачивалась в шеренгу в сотне шагов от моста. Солдатами командовали три конных офицера.

– Непозволительно говорить о передаче раненых и грозить нам оружием! – горячился Мун.

– Полагаю, сэр, они всего лишь вышли, чтобы забрать тех самых раненых, – примирительно отвечал Лекруа.

– Забрать раненых? С оружием? Нет, так не пойдет. И какого дьявола они пристегнули штыки?

– Уверен, это какое-то недоразумение, – гнул свое Лекруа. – Может быть, вы окажете нам честь и обсудите этот вопрос с моим полковником? – Он кивнул в сторону одного из всадников за французской шеренгой.

Мун не желал отправляться на переговоры с каким-то полковником.

– Пусть подъедет сюда, – потребовал он.

– Тогда, может быть, пошлете парламентера? – предложил Лекруа, пропуская мимо ушей прямой приказ бригадира.

– Ради бога! – рыкнул Мун. – Майор Гиллеспи! Поезжайте туда и вразумите этого полковника. Передайте, что он может прислать за ранеными одного офицера и двадцать солдат. Я разрешаю взять носилки, но никакого оружия не потерплю. Лейтенант! – Бригадир повернулся к Джеку Буллену. – Поезжайте с майором, будете переводить.

Гиллеспи с Булленом отправились за Лекруа вверх по склону. Между тем легкая рота 88-го полка вышла на мост, который был теперь запружен солдатами. Шарп с беспокойством огляделся. Его рота прикрывала Старриджа, и теперь к ней присоединилась еще и легкая рота 88-го. Вместе они представляли удобные мишени для выстроившихся в три шеренги французов. К тому же со стен форта за всем происходящим внизу наблюдали французские пушкари, несомненно уже зарядившие орудия картечью. Мун, приказавший роте 88-го встать на мосту, теперь, похоже, понял, что она не столько помогает, сколько мешает.

– Отведите своих людей на берег, – крикнул он капитану 88-го и повернулся к приближающемуся в одиночестве французскому офицеру.

Гиллеспи и Буллен остались в тылу неприятельской роты.

Француз осадил коня шагах в двадцати от Шарпа, и капитан решил, что это, наверное, и есть прославленный полковник Вандал, командир 8-го полка, – по крайней мере, у него были золотые эполеты на синем мундире, а треуголку венчал белый помпон, выглядевший несколько фривольно для человека столь мрачной наружности. Хмурое, неприятное лицо с застывшей на нем презрительно-враждебной миной украшали тонкие черные усы. Был он примерно одного с Шарпом возраста, между тридцатью и сорока, и от него исходило ощущение силы, что свойственно только уверенным в себе людям.

– Отведите своих людей на дальний берег, – резко, не утруждая себя любезностями, потребовал он на хорошем английском.

– А вы кто такой, черт возьми? – разозлился Мун.

– Полковник Анри Вандал, – ответил француз. – Вы отведете своих людей на дальний берег и оставите мост нетронутым. – Он достал из кармана часы, откинул крышку и показал циферблат Муну. – Даю вам одну минуту, после чего открываю огонь.

– Так дела не ведут, – с жаром возразил бригадир. – Хотите драться, полковник, будьте столь любезны вернуть моих парламентеров.

– Ваших парламентеров? – Вандал усмехнулся. – Я не видел белого флага.

– Ваш капитан тоже был без флага! – запротестовал Мун.

– Капитан Лекруа доложил, что вы доставили на мост порох, прикрываясь женщинами. Я не мог, разумеется, остановить вас, не убив при этом женщин. Вы рисковали их жизнями, а не я, поэтому у меня есть все основания считать, что это вы нарушили правила цивилизованного ведения войны. Тем не менее я верну ваших офицеров, когда вы уйдете с моста. У вас одна минута, мсье.

С этими словами полковник Вандал развернул коня и поскакал к своей пехоте.

– Вы что же, оставите их в плену? – крикнул ему вслед бригадир.

– Да! – бросил через плечо француз.

– Есть же правила! – взревел Мун.

– Правила? – Полковник придержал коня и на мгновение повернулся. На его красивом самоуверенном лице мелькнула гримаса отвращения. – Вы верите в то, что на войне есть правила? Думаете, война это что-то вроде вашего крикета?

– Ваш капитан попросил прислать парламентеров! Мы прислали. Такие вопросы решаются по определенным правилам. Даже вы, французы, должны их знать.