Яростные одержимости

Громкий удар потряс фургон. Шины завизжали, и машина вильнула, дёрнулась и резко остановилась, отчего Рамон откинулся на борт и ухватиться за скамейку, чтобы не упасть. Пистолет с грохотом упал на пол, приземлившись недалеко от Тао. Адреналин полился в кровь. Тао бросился к пистолету. Но промахнулся. Перед его глазами полетели звёзды, а желудок скрутило, но адреналин приглушил боль. Он услышал мужской крик и подумал, не водитель ли это.

Рамон нырнул, чтобы схватить пистолет. Тао встал и ударил локтём в лицо ублюдка, заставив того отшатнуться.

Рамона с неловким стуком ударился задницей о пол фургона и пнул Тао в лицо, но тот схватил его за лодыжку и резко вывернул. Раздался хруст кости, и Рамон вскрикнул сквозь зубы, заставив волка Тао обнажить зубы в дикой ухмылке. Рамон попытался выдернуть ногу, но Тао крепко держал. Человек подался вперёд и попытался схватить Тао за волосы, промахнувшись всего на несколько дюймов. Тао впился зубами в его руку, и Рамон отдёрнул её с возмущённым рычанием. Запах крови ублюдка был едва ли не лучше, чем выражение боли на его лице.

Выругавшись, Рамон вильнул, отбиваясь здоровой ногой. Его ботинок сильно ударил Тао по голове.

— Мудак, — прорычал Тао и усилил хватку на сломанной лодыжке Рамона, пока человек не закричал. Рамон снова нанёс удар другой ногой, но Тао был готов и блокировал движение, а затем ударил Рамона кулаком в челюсть.

Мужчина хрюкнул и нырнул за пистолетом, повалив Тао на спину, чем вызвал ещё больше ослепляющей боли. Рамона коснулся пальцами рукоятки пистолета…

Металл заскрежетал, когда двери распахнулись, и в фургон ворвался свет, заставив Тао дважды моргнуть. Там стояла его пара. Голая. Перепачканная кровью. И в абсолютной ярости.

Рамон обернулся как раз в тот момент, когда она запрыгнула в фургон, и напрягся, готовый броситься на неё, но она слишком быстро врезалась в него и заставила растянуться на спине.

Кипя от злости, Райли схватила человека за горло. Ей хотелось свернуть ему шею, но просто удерживала его на месте, позволяя сопротивляться, чтобы попытаться освободиться. Она хоть и женщина, и ей могло быть больно, но она сильнее человека. Райли дала ему это понять. Она заметила, когда до мозга этого высокомерного ублюдка дошло, что его держит женщина. Рамон потянулся назад, обхватив пальцами рукоятку пистолета. Райли выпустила когти, вонзив их ему прямо в горло — разрезая кожу, мышцы и артерии. Она не отвела взгляда, наблюдая, как жизнь вытекает из его глаз. Честно говоря, она была немного раздражена тем, что всё закончилось так быстро. Она бы с удовольствием доставила этому мудаку ещё больше боли.

Убедившись, что Рамон мёртв, Райли вытерла окровавленные когти о его рубашку и убрала их. Затем подошла к Тао, тяжело дыша. Вся ярость и бравада вмиг покинули её, при виде окровавленной пары, и остался только ужас в глубине души.

— О Боже, ты в таком дерьме.

Когда Тао смотрел на избитое тело своей пары, забыл о собственной боли.

— Господи, детка, ты тоже. — Она вся была в царапинах, укусах и колотых ранах… все они были глубокими и сильно кровоточили. Сгусток крови слепил волосы сбоку, где, как он подозревал, была огромная шишка с раной. Но больше его беспокоила кровь из уха и носа.

— Тао… — Её голос дрогнул. Никогда — ни когда умерли родители, ни когда подстрелили Итана, ни даже когда Декстера чуть не похитили — она не испытывала такого парализующего страха, которое казалось живым, дышащим существом внутри. Его лицо было измождённым и бледным, сердцебиение чертовски медленным, и каждый вздох вырывался с хрипом. На нём так много ран, столько крови, и она понятия не имела, что делать.

— Чёрт, чёрт, чёрт.

— Не паникуй, хорошо, со мной всё будет в порядке. Проклятье, детка, что она с тобой сделала? — Он чувствовал исходящий от неё запах Ширли.

— Когда её подстрелили, сука вцепилась когтями в моё крыло, чтобы утащить за собой на землю. Я ударилась головой о ветку. Было чертовски больно. И до сих пор больно.

Тао попытался сесть, но боль нахлынула на тело. Он стиснул зубы, ожидая, когда перестанет кружиться голова. Такое ощущение будто внутри раскалённый воздушный шар, который продолжал надуваться. Тао схватил Райли за руку, будто она могла отогнать тьму, туманящую зрение.

— Тао, ты должен держаться ради меня.

Её страх пронзил его сильнее любой боли.

— Я держусь. Не беспокойся. Я никуда не собираюсь уходить. — Он отказывался признавать, насколько глубоки его раны, или что на него наваливалось оцепенение; он будет думать о ней — только о ней. Она потеряла слишком много людей; он не позволит ей потерять ещё одного, так же как не позволит смерти забрать её у него.

— Всё хорошо, — сказала она дрожащим голосом, ложась рядом с ним. — Тарин придёт. Остальные будут здесь с минуты на минуту. Они шли за мной. — Она упала с неба только для того, чтобы схватить мёртвого енота с дороги и, в момент вдохновения, бросила его в фургон, чтобы напугать водителя.

— Что не так с твоими глазами? — спросил он. Мало того, что один налит кровью, так ещё и зрачки были неодинакового размера.