Ясень и яблоня. Книга 2: Чёрный камень Эрхины

Треск сломанного корабля наконец пробудил людей от дикого ужаса, заморозившего кровь в жилах. Фьялли, квитты, тиммеры разом опомнились и бросились врассыпную. Никто уже не думал ни о битве, ни о враге, ни о нападении, ни о защите, всеми владело одно: ужас перед жуткой фигурой богини Бат и желание уйти от нее как можно дальше. Те, кто был на кораблях, дружно гребли прочь от нее – одни к вершине фьорда, другие к открытому морю за устьем. Бывшие на берегу бросали иссеченные щиты и бежали прочь, не разбирая дороги. Почти мгновенно берега опустели, только брошенные корабли качались на утренней волне. Над причалом Бьёрндалена поднимался густой дым.

Тьма рассеялась, и великанша исчезла.

«Белый Змей» Эрнольва ярла подошел к причалу, усталые после битвы с тиммерами и придавленные жутким видением хирдманы прыгали в воду и брели к берегу. Навстречу им бежали люди: челядь Пологого Холма, женщины, домочадцы ближайших дворов, искавшие спасения в усадьбе ланд-хёвдинга.

Между женщинами мелькала и Сэла: убедившись, что бежать поздно, она влезла в ту же лодку, что повезла мужчин Дымной Горы через фьорд в дружину Эрнольва ярла, и теперь ждала исхода битвы среди его домочадцев. Скользя взглядом по головам, она искала своих – отца, Кетиля, Гудбранда. Сердце ее тревожно билось: ведь отец ее хром и не очень-то ловок в битве! Мысли ее метались между страхом за близких и ужасом от пережитого: фигуру чудовищной женщины видели и здесь, но Сэла, единственная из всех, сразу поняла, что это такое. Кюна Хёрдис выпустила-таки на свободу богиню Бат! Богиню-Ворона, Богиню-Битву, в жутком, искаженном, кровожадном лице которой так трудно узнать добрую и благостную богиню Фрейю и с которой она, однако, составляет такое же неделимое единство, как зима и лето, свет и тьма, жизнь и смерть. Богиня повернулась к Аскефьорду своей темной стороной, и у Сэлы шевелились от ужаса волосы надо лбом: подумать только, это чудовище она сама принесла сюда, в своей собственной руке! Отчего она не разжала руку, когда этот камень тянул ее на дно?

– Сэла! – Кто-то вдруг схватил ее за плечо.

Обернувшись, она увидела Оддбранда. «Старый дракон», как звала его кюна Хёрдис, в кольчуге и в шлеме, тяжело дышал, и ноги его были мокрыми: он тоже сражался на «Белом Змее». На бедре его виднелась торопливо наложенная повязка, а на ней проступило яркое кровавое пятно и разливалось все шире. Опираясь на копье, старик удерживался на ногах из последних сил, и Сэлу поразило то открытие, что железный и несгибаемый, как сам Один, Оддбранд такой же человек, как все, в придачу – старый, раненый и обессиленный.

– Она выпустила, выпустила! – закричала Сэла, едва завидев человека, который ее поймет.

– Ты видела, видела? – тяжело дыша, одновременно с этим выговорил Оддбранд. – Видела это?

– Она выпустила…

– Нет, слава Одину, еще нет! Это еще была не она, это был только морок! Она выпустила только образ того, что там внутри, еще не саму богиню! Но ты видела, что это за образ! Плохо нам всем будет, если она выпустит саму богиню! А она это сможет! Сможет, она это сделает, если ее только тронут! Если ей будет грозить опасность… Великий Ас, она это сделает!

Оддбранд был в непривычной растерянности и говорил необычайно много, тревожно и даже бессвязно, но Сэла отлично его понимала.

– Если ее кто-нибудь тронет, она ее выпустит! Она не станет думать, что будет потом! Она всегда этим отличалась, всю жизнь! Она гордится своей силой, она упивается своими способностями, она делает, потому что может делать, но она никогда не думает, что из этого выйдет, никогда! Даже тогда…

Оддбранд махнул рукой, и Сэла поняла, что он вспомнил давние годы, когда кюна Хёрдис была всего лишь Хёрдис Колдуньей, девчонкой, дочерью рабыни, которую никто во всей усадьбе не любил, кроме большого серого пса, да и не за что было ее любить. Которая, может быть, именно поэтому стала настоящей колдуньей и кюной. Ее судьбой правила руна Науд – руна, создающая силу из нужды, а нужд и потребностей, топлива силы, у Хёрдис всегда было много!

– Иди! – Все еще опираясь на плечо Сэлы, Оддбранд попытался подтолкнуть ее вперед. – Беги! Беги, как лань, девочка, если хочешь спасти Аскефьорд!

– Но что я должна сделать?

– Забрать у нее камень. Ты сможешь, он знает твои руки, он к тебе пойдет. Как хочешь: уговори ее, обмани, отними, укради! Забери у нее.

– Принести тебе?

– А я что буду с ним делать? Я с ним не справлюсь. Но и к Бергвиду и тиммерам он не должен попасть. Бергвид отдаст его Дагейде. А Дагейда – это… Ну, лучше вам и не знать, что это такое! Тогда мы все увидим тут богиню Бат, самую настоящую! И не морок будет якобы откусывать головы людям и ломать корабли, а все это будет происходить на самом деле! Беги!

Оддбранд убрал руку с ее плеча, и Сэла побежала.