Ясеневое поле

— Ваши пустые разговоры меня угнетают. Мне куда как приятнее общаться с шестилетним мальчишкой, нежели с вами, — граф поднялся, угрюмо оглядев присутствующих за столом. Он, будто мрачная темная скала нависал над присутствующими. Теперь рядом со знатью сидели и худородные мужики — вонючие и греющие уши. — Всем разойтись, ибо я не намерен больше терпеть этого. Барон Эмельгем, граф Таэрон, — обратился он дворянам, сидевшим за столом, — вас прошу для частной беседы.

Ничего не оставалось, кроме как подчиниться воле графа, и хотя дядя Турин был подданным совершенно другого графства, перечить Торру Бертирану он не стал.

Глава 5

Первый день месяца Преддверия выдался солнечным и по-летнему теплым. На небе не было ни облачка, легкий ветерок слегка поигрывал развевающимися знаменами у шатров, что раскинулись на полях у стен Ясеневого Города. С первыми лучами солнца к ристалищу стали стягиваться участники турнира, в числе которых был и Миртэл Тольберт, рядовой городской гвардии. Он до последнего сомневался, стоит ли ему идти на этот обман, однако раз за разом в голове всплывала фраза капитана Адри Лострикса — «У тебя будет один шанс доказать, что ты достоин большего, нежели патрулировать улицы Ясеневого Города. Только ты сам решаешь, как сложится твоя судьба». И лишь эти слова подталкивали Миртэла совершать то безумство, на которое его обрек виконт Лострикс. С другой стороны выступал его отец, который постоянно говорил о чести и о долге. «Мы рождены быть теми, кто мы есть», — часто повторял он. «Выше своей головы не прыгнешь, так что довольствуйся тем, что имеешь».

На рядовом были тяжелые латные доспехи, местами проржавевшие, где-то с вмятинами от тренировочных боев, однако добро прослужившие еще его отцу. Голову защищал закрытый шлем с красным хохолком и Миртэл Тольберт видел лишь то, что творится непосредственно перед ним. Знаменосца у рядового конечно же не могло быть и он решил, что герба виконта Лострикса на груди будет достаточно. В ножнах ждал своего часа наточенный меч, а лошадь под тяжеленым воином, не выказывала никаких признаков волнения или усталости. В какой-то миг, когда перед взором Миртэла Тольберта появилась палатка распорядителя, он было подумал, что стоит развернуть коня и отправиться обратно в казармы, но что-то удержало его от этого и он сделал шаг навстречу своей новой судьбе. Дороги назад теперь не было.

Турнирный распорядитель мирно пожевывал травинку и о чем-то переговаривался со своим малолетним сынишкой. Он был рослым и грубым мужчиной, однако еще прошлый князь Легилль почему-то испытывал к Горту Экксу какую-то симпатию. Когда-то нынешний распорядитель заведовал конюшнями в замке Легиллей — Тиобальдовой Мачехе. Однако после того как его поймали с кузиной сестры княгини, конюха пришлось отослать подальше от замка.

Миртэл Тольберт подъехал к палатке и спешился. Сердце его бешено колотилось. А вдруг узнают? Что, если слух о смерти виконта Лострикса уже ходит по городу? Если обман вскроется, скорее всего, ему влетит по полной. Командиром городской гвардии временно назначили сержанта Гарка, подлого и нечестного гвардейца. Уж он-то позаботится, чтобы прыткого рядового наказали по всей строгости закона. Трибунал раз и навсегда мог поставить точку в его гвардейской карьере.

— Капитан Лострикс, — проговорил распорядитель, завидев приближающегося всадника и его герб. — Я слышал о вашем ранении…

— Я пришел записаться на турнир, — стараясь говорить как можно меньше, сказал Миртэл Тольберт. Голос в шлеме звучал приглушенно и распорядитель, кажется, не придал этому значения. — Со мной все в порядке.

— Как скажете, ваше благородие, — откашлялся Эккс, и внес какие-то записи к себе в журнал. — Первые бои пройдут через час. Вполне возможно, что вам посчастливится сразиться с кем ни будь из дома Фогот. Я видел как герцог Эрстан и барон Балистан тренируются у арены.

Миртэл Тольберт кивнул и взобрался на своего коня.

— Удачи, капитан! — выкрикнул распорядитель, и рядовой махнул ему рукой на прощание, как требовали того турнирные суеверия.

Чем ближе Миртэл Тольберт подъезжал к стойлу, где собирались остальные участники турнира, тем большее волнение накатывало на него. Еще никогда не он бывал в обществе, где собиралось столько благородных мужей. Вот уже виднелись стяги с изображением восьмиконечной звезды на темно-синем небе Фоготов, кроваво-красный щит дома Бурелом, бьющий из земли гейзер Амильтонов, дуб на белом фоне Бертиранов. Доносилось гудение, шутки и споры. Не успел Миртэл Тольберт подъехать к основной массе, как его окликнул незнакомый голос.

— Адри! — послышалось откуда-то слева, и рядовой повернул голову в сторону окликнувшего его.

Подле него стоял крепкий уже не молодой воин с гербом, изображающим расходящиеся к горизонту три дороги. В геральдике Миртэл не был силен, в отличие от его брата Демиана, который знал практически каждый знатный дом в Эндердале.

— Приветствую! — проговорил Миртэл Тольберт.