Ясеневый турнир

Вечер можно было считать удавшимся. За несколько часов полукровка из Когорота стал любимчиком столичного отребья. Он и сам был ничуть не лучше этих пропойц и воришек, и компания эта ему почему-то очень даже нравилась. Он вспоминал разговоры постояльцев – любителей сплетен и слухов, разносящих вести из одного трактира в другой. Большинство из них говорили о предстоящем турнире, на который собирались лучшие воины Эндердаля. Давеча в Ясеневый Город прибыл герцог Эрстан Фогот, старший сын князя Альдерфора, самого могущественного человека в центральных землях. Говорили, что герцог великолепный боец, воплощение мужества и чести. Уже вечером в столицу пожаловал князь Амильтон, владетель восточного княжества Дорхем, второго по размерам после Альдерфора. Вокруг этого дворянина витали тысячи слухов о его связи с магами, о путешествиях в дальние земли Иригарда и о выдающихся полководческих способностях. Из ближайших земель – графства Рэйнэбор, прибыл граф Торр Бертиран. По заверению многих, именно он был первым претендентом на победу. Грозный соперник для любого противника – орудующий двуручным молотом, великолепный стратег, не проигравший ни одной битвы. Слава графа опережала его.

Фаруху уже доводилось бывать на двух турнирах в Эндердале. Лет шесть назад он вместе с Тон-Тоном посетил турнир в Альдерфоре. Участвовать в нём могли только князья и графы, а поводом к турниру послужило рождение у князя Фогота внука – Вилариана. Тот турнир триумфально выиграл герцог Эрстан Фогот, отец Вилариана и будущий наследник Альдерфора. В финальной битве он победил Железного Князя Эрвина Аергонта, и после того дня никто больше не видел владетеля Арнвила. Поговаривали, что это поражение навсегда оставило след в его и без того непростом характере.

Второй турнир проходил в Глэндэле два года назад. Его организатором выступали купеческие гильдии, и взносы на участие были непомерно велики. В итоге участие в турнире приняли всего двенадцать знатных бойцов, двое из которых были с Лазурных Островов и один – из Нового Дунгмара. Победителем всё же стал эндердалец – один лучших воинов всех Эпох, легендарный Отти Брист. Фарух припоминал, как при виде этого виконта у него в душе что-то встрепенулось. В серебряных латах, которые отражали солнечные лучи, с гербом дома Брист на груди, этот могучий воин одним своим видом внушал страх в сердца своих противников и любовь одиноким (да и не только) дамам. Он был богат, владел обширными землями на юге Альдерфора и ничего не хотел слышать о политике. Отти Брист был верен только своему мечу. За его плечами были блистательные победы, одна ярче другой. Но закат для этого легендарного героя наступил столь же стремительно, как и рассвет. Путешествуя из Эрмара в Эридос, Отти Брист стал жертвой разбойников из Гильдии Отверженных. Он унёс жизни восьмерых нелюдей, однако один из борхов – крупный и умудрённый опытом, сумел вонзить свой клинок ему в сердце. Так закончилась жизнь величайшего бойца Эндердаля – на перепутье дорог, в забытых Единым местах.

Теперь Фаруху предстояло лицезреть третий турнир в своей жизни, и он обещал затмить своим величием все прошлые состязания.

За окном Дивного Пивня уже занимался рассвет. Лёгкое персиковое зарево раскроило ночное небо надвое, и впервые запах хмеля и пота сменился утренней свежестью. Время барда заканчивается утром, кончаются его слава и овации. Фарух брякнул напоследок лютней и отправился наверх, в свою комнату, которую ему выделил привратник Игнат за двойную плату. Пол в узких коридорах ужасно скрипел, и с каждым своим шагом бард чувствовал на себе презрительные порицания спящих за дверями постояльцев. Когда наконец он добрался до своей комнаты на мансарде, силы покинули его в одночасье. Он сбросил с ног сапоги, расшнуровал рубаху, небрежно откинув её в сторону и остолбенел от увиденного. Посреди пыли и облезших ковров, на низкой перине лежала дочка привратника. Пухлое тело Анли покрывало лёгкое одеяло, выдавая нескромные формы юной девы. Она лежала на боку, подставив руку под голову, и как-то нагловато обсматривала напуганного Фаруха.

– Чего ты так испугался, певец? – хихикнув, спросила девушка, и одеяло как бы случайно скатилось с её плеча. – Или женщины не видал?

– Я… – замешкался полукровка, чувствуя, как щёки его наливаются кровью. – Вы, кажется, Анли?

– Да какая разница? – снова усмехнулась она, и белые зубки мелькнули на пухлом лице. – Иди сюда и можешь называть меня, как хочешь. Я слишком долго тебя ждала здесь, так что теперь тебе от меня не отделаться.

Фаруха это позабавило. Он спрятал поглубже все свои сомнения и, скинув бриджи, последовал совету Анли. Последняя его здравая мысль в эту ночь была такова: «Она ещё не знает, что значит дразнить южанина».

Глава IV