Ясеневый турнир

Фарух выдохнул с облегчением. Он и сам не знал, чем ему так дорог этот злосчастный амулет, из-за которого он едва не погиб. Однако ему почему-то показалось, что он совершил бы кражу и во второй раз, зная, чем ему это грозит.

– За мной сюда приходили? – спросил бард, отхлебнув немного из миски.

– Городские гвардейцы шарили по Худому кварталу, заходили в каждый бордель и трактир, – ответила она, – но сегодня их как смыло. Все говорят, что князь Онор Аегилль ищет мятежников, которые пытались свергнуть его. Вся городская гвардия теперь в квартале Легилль, охраняет князя и его семью. Им не до тебя нынче.

Мятеж… Фарух слышал что-то об этом, находясь на турнире. Человек в голубых шелках… Доносы, подкупы. Как всё это было далеко от него.

– Как прошёл турнир? – внезапно спросил он, и Анли улыбнулась его беспечности.

– Оставшиеся поединки перенесены на шестой и седьмой день Преддверия, – ответила она, едва сдерживая свою радость. – Князь Аегилль слишком занят собственной безопасностью.

Фарух слегка приподнялся, кряхтя. Больше всего болело бедро, из которого чёрная сука выдрала кусок плоти. Плечо неприятно гудело, с остальным можно было потерпеть.

– Тебе ещё нельзя вставать, Фар, – затараторила Анли, отставив тарелку с похлёбкой на прикроватную тумбу. – Прошу тебя, ляг!

Вот она – настоящая забота. Последний раз над ним так хлопотала мать двадцать четыре года назад, когда он был ещё ребёнком. Фарух, всё же, не стал слушать её и сумел найти в себе силы, чтобы не поддаться мольбам Анли. Первым делом он направился к зеркалу, дабы осмотреть полученные в жуткой бойне раны. В отражении перед опешившим бардом теперь стоял совершенно другой человек. На руке, куда впился клыками один из псов содержателя Ювиара, виднелся тщательно привязанный компресс, пропитанный каким-то пахучим маслом. Пострадавшая от клыков чёрной суки нога была перемотана и слегка гноилась. Наступая на неё, Фарух всё ещё чувствовал отголоски острой боли, однако теперь эту боль можно было вытерпеть. Сломанное при падении плечо гудело от беспокойств, а голова безумно раскалывалась от боли. Это была цена, которую полукровка заплатил за злосчастный амулет Хаджи. Однако не травмы, которые обычно приводят к смертельным результатам, стали для барда причиной бескрайнего удивления. Сам он, Фарух из Когорота, выглядел теперь совершенно отлично от того полукровки, которым он был в Золоте Королей три дня назад. Во-первых, изменилось его лицо. Теперь вместо обрюзгшей оспенной физиономии с зеркала на барда взирало суровое лицо с глубокими темными глазами, острыми скулами и застывшими в драматичной гримасе губами. Во-вторых, тело полукровки каким-то образом преобразилось – живот ушел, плечи, даже как будто стали шире, да и сам он, казалось, стал выше на пару дюймов. Кто этот человек? Неужели за три дня можно так измениться?

– Где мой амулет? – с трудом оторвавшись от собственного изображения, спросил Фарух.

Анли тут же метнулась в сторону шкафа, где в одном из скрытых отделений надежно хранилась эта странная вещица. По телу барда прошла дрожь, когда он взял в руки пульсирующий камень, заключённый в золотую клетку.

– Мне нужна одежда, – накидывая амулет на шею, проговорил Фарух.

Девушка без лишних слов достала из шкафа заштопанные вещи барда. Кое-где даже виднелись кровавые следы, однако Фарух был рад и этому.

– Ты ещё не окреп, Фар, – говорила Анли. – После таких травм люди обычно не выживают.

– Но я живой, – развел руками полукровка, – и чувствую себя превосходно. Сейчас я бы не отказался от кружки славного эля твоего папаши. Слишком долго мой рассудок был трезв.

– Я принесу тебе эль, – проговорила девушка и уже собиралась уходить, однако Фарух не позволил ей этого сделать.

– Я сам спущусь в трактир, – тихим и спокойным голосом сказал он. – От этой комнаты меня просто тошнит. Здесь можно сойти с ума.

– Тебе нельзя идти туда! – возразила Анли. – О тебе сразу же доложат гвардейцам! Там полно лишних ушей и глаз. Разве зря я выхаживала тебя и скрывала здесь, в своей комнате?

Фарух улыбнулся, глядя на то, как в глазах Анли вырисовывается страх. Он понимал, что девушка не хочет расставаться с ним. Это его тронуло до глубины души, однако бард сказал в ответ:

– Если меня всё ещё не убили, значит, я нужен им живым. К тому же, тяга к элю намного сильнее, чем желание жить.