Ясеневый турнир

– Справедливости, – не мешкая, ответил граф. Оправдываться он и не собирался. – Пока у власти стоит распутник и транжира, пока жирный князь позорит Эшторн и пропивает его могущество, я не могу найти себе место среди его вассалов.

Тэрион Левард глубоко вздохнул.

– Вы все верите, что Онор Аегилль – полный дурак и неумеха. Вы считаете, что он окружил себя недальновидными простолюдинами, загоняющими княжество в бездну. Но вы ошибаетесь. О мятеже нам стало известно уже с самого начала турнира. Мой помощник – Шато, создал в Ясеневом Городе целую сеть соглядатаев, которая обеспечивала его самой последней информацией. Всё, что говорилось в трактирах, борделях и в шатрах знатных лиц, всё это попадало ко мне на стол в виде доносов. Я прекрасно знаю, что зачинщиком был Торр Бертиран, и я знаю, что его младший брат, а ныне граф Рэйнэбора, не поддержал вашу идею. Я осведомлён, что Виллиан Дортур, как только баланс сил сместился, отбыл в Гранпайл. Это грамотные люди. Я не виню их за то, что в сердцах их вспыхнуло мятежное пламя. Главное, что оно вовремя было погашено.

Тэрион Левард смерил взглядом Турина Эмельгема.

– Давеча мы получили письмо из Тиринбора, – сказал он, обращаясь к Быку. – Граф Эстор Эмельгем жалеет, что не смог прибыть в Ясеневый Город для присяги новому князю. Он пишет, что готов служить ему своим мечом и пером. Что же касается вас, барон Турин…

Первый советник присел к себе за стол и взял в руки пергамент.

– Какую позицию разделяете лично вы?

Наступило молчание. Аори Таэрон оглядывал Быка, но тот лишь молчал, размышляя. Наконец он сказал:

– Я лишь могу поддержать слова своего брата. Он – первое лицо в Тиринборе, и я его верный сподвижник. Я корю себя только за то, что знал о мятеже, но ничего не сказал. Однако я никогда не поднял бы меч на законного владетеля Эшторна.

В тишине комнаты было слышно, как скрипят кожаные перчатки Лори Таэрона. Старший сын графа – Бристар Таэрон, вскочил с места, обхватив рукоять своего кинжала, прикреплённого к поясу. Однако отец усмирил сына, взяв его за плечо и усадив обратно в кресло.

– Вы – гнусный предатель, барон Турин! – вспылил Бристар Таэрон. – Вы клялись в верности, говорили от имени Тиринбора! Поддерживали все наши начинания.

– Это – ложь, – привстал Бык. – За поклёп я вызову вас на дуэль. Никогда из моих уст не звучали подобные слова.

Тэрион Левард с интересом наблюдал за ссорой, однако вмешиваться не спешил. Тут в разговор вступил Альвер Эмельгем.

– Ложь, дядя, это – твои слова, – его мальчишеский голос прозвучал будто бас настоящего графа. – Я лично слышал, как ты божился, что выступишь на стороне мятежных графов. Ты принимал решения за моего отца, хотя он приказал не вмешиваться в дела княжества. А теперь ты переметнулся и пытаешься очистить своё имя.

– Мальчишка не ведает, что говорит, – пожав плечами, проговорил Турин Эмельгем. – Он ещё слишком молод…

– Я будущий граф Тиринбора, – прервал Быка Альвер, и тот умолк, – и я вовсе не мальчишка, а виконт Альвер Эмельгем, сын Эстора Эмельгема, внук Торвина Эмельгема, который сделал наш дом знатным. Да, мне всего шесть лет, но мне кажется иногда, что во мне больше чести, чем в тебе, дядя.

– За свои слова будешь отвечать перед отцом, – сжимая кулаки, проговорил дядя Турин. – Я позабочусь, чтобы розги выбили из тебя всю дурь!

– И отвечу за каждое из сказанного, – гордо вскинув подбородок, проговорил маленький виконт, – а вот сможешь ли ответить ты?

Щёки Турина Эмельгема наполнились багрянцем. Его распирало от негодования и от дерзости Альвера.

– Побойтесь громких слов, ваше благородие, – вставил Тэрион Левард. – Когда-то вы будете присягать этому мальчику на верность.

Больше барон Турин не проронил ни слова. Он уселся в кресло и принялся судорожно поглаживать свои усы.

– Что же касается вас, граф Таэрон, – переведя взгляд на владетеля Корнэйла, проговорил Тэрион Левард, – наш милостивый князь даёт вам шанс на раскаяние. Присягните на верность Онору Аегиллю, и вам простят замысел в измене.

Лори Таэрон барабанил пальцами по столу, размышляя.

– Присяга избавит меня от кары? – спросил он.

– Присяга, часть ваших земель и младшая дочь, которую мы выдадим замуж за младшего сына князя Онора, когда ему исполнится шестнадцать, – заключил первый советник. – Если в течение десяти лет вы проявите себя как верный вассал дома Легилль, земли будут вам возвращены.

– Но младший сын князя – умалишённый, – воспротивился граф. – Он бегает по лугам, собирает цветы и разговаривает с собаками.

– Что ж, – согласился Тэрион Левард. – Такова плата за измену. Не исключено, что он будет хорошим мужем для вашей дочери.

И снова наступило молчание. В конце концов, Аори Таэрон поднялся и проговорил:

– Я не испытываю ни толики уважения к вашему князю, к его Тайному Совету и к вам лично. Однако выбора у меня нет, ибо цена предательства и превратностей судьбы слишком высока. Когда-нибудь, слышите, господин Аевард, справедливость придёт на смену подлости. В тот самый момент вы вспомните мои слова.