Ящер

— Да, — только и смогла выдохнуть Дара, хотя её ум бешено рисовал все возможные объяснения произошедшего. Может, это Тор всё подстроил? Он же хотел составить с ней пару, но она ответила отказом…

— Зачем ты трогала вторую душу? Мы бы могли отыскать новое пристанище земной души по её коду.

— Я… это… То…

— Молчать! — неожиданно рявкнул Конструктор и тело Дары непроизвольно содрогнулось, словно её ударило током. — У тебя есть два года, до следующей инспекции Высших. Ты поняла?!

— Д-д-да, — нервно закивала Дара. — Но, п-повелитель, это всё Т-то…

— Молчи, пока я не передумал, — Конструктор уничтожил голограмму и приблизился вплотную. — По закону я должен сразу отправить тебя по месту распределения твоей жалкой душонки. Но я даю тебе шанс.

— Спасибо, повелитель, — едва слышно выдохнула Дара.

— Сама понимаешь, способностей энжей я обязан тебя лишить. И даже если бы это не было прописано в уставе, я бы тебя их всё равно лишил. Не хватало ещё, чтобы ты полностью загубила эксперимент на Алхоше. А теперь слушай внимательно. Твоя задача отыскать того, в ком находится землянин, убить его, считать код души и сразу же сообщить нам.

— Но без силы энжей я всего лишь слабый человек…

— Я пересмотрел твоё досье. Земля, пятнадцатый век, сожжена на костре по обвинению в колдовстве, разбойница, владение холодным оружием на хорошем уровне, пятьдесят загубленных душ…

— Они были плохими людьми…

— Молчать! И слушать. У тебя будет маячок. Как только уничтожишь объект, введи код души и отправь сообщение. И помни, два года, Дара, не больше. Ну, а если ты не успеешь… — Конструктор с издёвкой усмехнулся.

Дальше продолжать было не нужно. Дара отлично знала, что её ждёт. За пять десятков загубленных душ — сначала перераспределитель 66, общий, а потом Чёрное Пекло. Полтысячи лет назад ей здорово повезло, что в момент, когда она сгорала на костре, Высшим был нужен энж взамен очередного не справившегося со своей работой. Наверное, такой же или такого же бедолаги, какой сейчас являлась она.

2

Хош

В рассудок я вернулся оттого, что хлопают по щекам, и тело тут же содрогнулось тремя очагами — голова, желудок и ноги. Ну и кадык ещё, словно затвор, дёрнулся вверх-вниз от нервно проглоченной слюны. Это же та самая тварь меня в чувство приводит! Мама, роди меня обратно!

Мысли снова заметались, как согнанные с дерьма мухи, и засвербили мозг своим мельтешением. Да что со мной такое, бля? Где я? Какого хрена я здесь? Что это за тварь до меня доколупалась? И снова по кругу — Где я, бля?!

Фух…

Может это розыгрыш? Я заострился на этой мысли, вцепившись в неё, как утопающий в пресловутую соломинку, но она, разумеется, не удержала на плаву.

Да ну, легко опроверг её голос разума, не тянет по всем параметрам. Если меня, конечно, не сам товарищ Спилберг вздумал разыграть. Вот только на хрен я ему сдался? Глюк? Так вроде уже понятно, что нет. Хотя, я остановился как раз в момент выяснения этого обстоятельства. Рука там ещё была в чешуйках.

— Ладно, Хош, давай приходи в себя, а я пока на горку аккуратненько сбегаю, теплокровных прошманаю. Может у гадов что ценное есть?

Удаляющиеся шаги придали мне уверенности, и я осторожно открыл глаза. Действительно, сижу в салоне авто, исчерченное змейками трещин лобовое, лежит на капоте, воняет горелой резиной, порохом, и ещё чем-то жжённым и мерзким. Взгляд первым делом останавливается на зеркале заднего вида. Так, руку я свою уже видел, пора взглянуть правде в глаза. То есть — на своё лицо.

Несколько секунд колебания, и вот я медленно отрываю задницу от сиденья и тянусь немного вбок…

Акуеть!

С лицом я слегка поторопился. Из зеркала на меня пялится точь-в-точь такая же образина, что достала меня со своим Хошем. Всё, это писец.

Не, я конечно книжки читаю, и хорошие, и фентези. Про попаданцев в курсе. Но вот именно это — уже явный перебор. Ну почему не прекрасный эльф? Или демон какой, на самый крайний случай.

Тварь возвращается минут через десять, бегом спускаясь по пологому склону. На его плече висит голимая М16, а в руках что-то вроде пендосского же М4 с подствольником.

— Ну, слава Алху, — радостно говорит тварь, видя, что я, не отрываясь, глазею на неё. — Ничего нормального у этих теплокровов. Тьфу! Четверо их там дохлых. Ладно, давай, вскакивай на лапы, а-то скоро темнеть начнёт. Ты ж знаешь, Хош, здесь ночи прохладные.

Тварь подходит совсем близко и я, само собой, нервно напрягаюсь.

— Я собрал с наших ребят жетоны, — в глазах твари появляется что-то похожее на печаль. — Шхола жалко, коричневый ещё совсем был, сорокет только-только отгулял.

И что мне отвечать? Ясное дело — молчу. Хотя…

— Знаешь, у меня чего-то с памятью… вообще ни хрена не помню. Ты кто?

Тварь несколько секунд изучает меня своими мерзкими глазками, а потом, о боже, тянется лапой к моей голове и начинает её ощупывать. Только бы снова не вырубиться. Надоело уже.

— Здорово тебя приложило. Я думал насмерть.

— Приложило?