Ящик для письменных принадлежностей

- Ну разумеется, ту же самую. Снглф, сегодня я еще раз появлюсь в вашем салоне. На этот раз со своим мужем, Адамом. И он купит мне эту же шубу. В противном случае я не смогу в ней показаться перед ним, я даже не смогу забрать ее домой, как сказала моя сестра Ева, присутствующая сейчас здесь... Ты меня слушаешь?

- Слушаю, мадам, но не понимаю.

- Как это - не понимаешь? У меня останется пятьдесят тысяч, у тебя десять, к тому же я бесплатно получу шубу, которую мне купит муж... Что тут непонятного? Впрочем, совершенно не важно, понимаешь ты или нет. Достаточно, чтобы ты слушал. Итак, шубу не продавай! Кстати, имей в виду, моему мужу ты назовешь ту цену шубы, которая указана в прейскуранте салона, то есть пятьдесят тысяч... Мы с ним все же родственники...

С этими словами мы с Евой покинули салон. Со всех сторон нас одолевали запахи большого города, и я читала их как буквы.

- В последние недели и от моих снов воняет. Они стали густыми, как мамалыга, и черными, как деготь. А сквозь них текут огромные массы времени, похожие на подземные реки, хотя, проснувшись, я вовсе не становлюсь старее, чем я есть, чем была раньше. В моей жизни как будто существуют два времени. В одном

времени не стареешь, но вместо тела тратится что-то другое. Карма? Может быть, наше тело и наша душа - это горючее? Горючее для чего? Может быть, Время - это сила, которая движет телом, а Вечность - это горючее души?

- Теперь нам пора немного передохнуть, - сказала я и повела сестру обедать во дворе небольшого ресторанчика. После обеда я достала из сумки телефон и позвонила мужу.

- Мы, как обычно, во дворике ресторана. Ждем тебя. Я немедленно должна показать тебе кое-что. Срочно приезжай. И захвати мою гитару.

Как только появился месье Адам, я попрощалась с сестрой выражением, которому я научилась у поколения шестьдесят восьмого года:

- Приходи в пять тридцать. Куда угодно, только не опаздывай.

- Издеваешься?

- Могла бы и сама догадаться. У "Шекспира", как обычно.

После этого я отвела мужа в меховой салон. Вместе с моей гитарой, которую он покорно нес в руке.

- Ты, Адам, заключен в свою осуществленную любовь, как в клетку, сказала я ему, входя в салон.

- В какую любовь?

- То есть как - в какую? Разве ты не был влюблен в меня до женитьбы? Был. И разве ты не получил то, что хотел? Получил.

- Разве все это не получила и ты?

- Получила, но не с тем мужчиной. Знаешь ли ты, Адам, что во сне я все еще девушка? Уже десять лет, лежа в постели рядом с тобой, я вижу во сне, что я невинна. И мне постоянно снится, что я теряю невинность с кем-то другим, а не с тобой. В моих снах их было не меньше двухсот, тех, кто лишил меня невинности...

- Лили, прошу тебя! - взбунтовался он.

- Итак, это все, что касается невинности и того, что получил ты. Сейчас и я хочу получить кое-что.

Хочу ту самую шубу, о которой я тебе говорила. Вот, я нашла ее здесь, в этом салоне. И влюбилась в нее... Я просила вас оставить одну шубу, продолжала я, обращаясь к продавцу.

- Сейчас посмотрим. На какое имя, достопочтенная мадам?

- На любое из моих четырнадцати, мой юный

месье.

- Посмотрим, посмотрим, мадам... Совершенно

верно, шуба оставлена на имя Эмпуза.

- Правильно. Вот теперь мы с супругом пришли вместе, чтобы он купил ее.

Напуганный таким диалогом, Адам предпринял

отчаянную попытку:

- Но ты же знаешь, Лили, что у тебя денег больше, чем у меня. Ты можешь ее купить, а я не могу.

- Это не одно и то же. Я хочу, чтобы мне ее купил ты.

И тут я мгновенно посерьезнела и шепнула мужу

на ухо:

- Сейчас я ее примерю.

Я распахнула пальто, и капитан удостоверился в том, что под пальто его жена не носит ничего, за исключением духов "Jacomo de Jacomo".

- Лили, прошу тебя, не надо! Лили, идем домой. Прекрати эту комедию.

- Значит, берем шубу без примерки?

- Да-да, прошу тебя, без примерки! Сколько стоит это чудо?

На свой вопрос капитан получил неизбежный ответ, который заставил обернуться всех, кто находился

в салоне.

- Пятьдесят тысяч.

- Пятьдесят тысяч?

- Дорогой мой, тебе кажется, что это много, только потому, что ты не видел ее на мне. Ты должен посмотреть, как она на мне сидит.

Тут я сбросила пальто, оставшись в чем мать родила, надела шубу, поднялась,на подиум и под музыку триумфально прошлась п^ред присутствующими, вызвав громкие аплодисменты.

- Тебе не нравится? Тогда я верну ее.

Я распахнула шубу, снова раздались аплодисменты.

- Не нужно, - поспешно вмешался мой муж, - запакуйте пальто мадам, она останется в шубе. И выпишите счет.

Как только счет был оплачен, продавец завернул мое пальто и я тут же всучила его мужу.

- Это тебе на память, - сказала я ему, - а теперь простимся. Прощай, Адам!

И схватила свою гитару. - Что это значит, Лили?

- Это значит то, что перед Богом и всем честным народом я покидаю тебя. И тебя, и твои обгорелые усы. А если кто-нибудь из присутствующих имеет что-либо против, то пусть скажет об этом сейчас или потом не

говорит никогда!

С этими словами я направилась к дверям. К изумлению присутствующих, продавец вдруг выпалил: