Ящик Пандоры

Служебная машина Гриффина остановилась перед галереей. Он вышел, излучая уверенность и власть, с которыми все в судебной системе были отлично знакомы. Он носил сшитые на заказ костюмы и галстуки от «Гермес». Конор слышал, как один из тюремных надзирателей сказал, что смог бы оплатить своему ребенку учебу в колледже теми средствами, которые Гриффин тратит на свои галстуки.

– Посмотри, кто приехал, – произнесла Джеки и направилась к двери.

Конор держался в стороне, наблюдая. Гриффин вырос богатым ребенком при трагических обстоятельствах. В раннем возрасте он потерял родителей. Девушка, с которой он встречался в колледже, умерла сразу после его окончания. Пиар-ход Гриффина заключался в том, что эти потери наделили его безмерным состраданием и что он посвятил себя правосудию для других, что, будучи окружным прокурором, он лично заботился о жертвах, чьи дела представлял в суде. Семья убитого ребенка сказала, что он – «самый заботливый человек в мире», после чего одна из газет прозвала Гриффина «Заботливым принцем». Прозвище прижилось. Оно сыграло неплохую роль с политической точки зрения и часто фигурировало в его предвыборной агитации.

Конор смотрел, как Джеки поприветствовала Гриффина и проводила его на выставку.

– Экспозиция выглядит великолепно, – услышал он голос Гриффина.

– Роберта Смит из «Нью-Йорк таймс» приехала пораньше, а журнал «Смитсоновский институт» хочет написать статью о Клэр, – сообщила Джеки.

– Потрясающе, – отозвался Гриффин. – Майк Бушар уже с вами связывался?

– Из еженедельника «Коннектикут»? Да, – ответила Джеки. – Мы разговаривали по телефону, и он хочет встретиться с Клэр здесь сегодня вечером. Я так понимаю, что кто-то из вашей избирательной комиссии организовал это интервью?

В зале становилось тесно. Конор прислонился к стене и внимательно следил за Гриффином, который рассматривал «Костяшку»: сотни серебряных проводков, прикрепленных к внешним краям шероховатой деревянной рамы, играли на свету, создавая иллюзию воды. Золотая монета, которая, судя по всему, была древней и подлинной, лежала на дне, под скелетом руки.

Конор не сводил глаз с Гриффина, наблюдая за его реакцией. Прокурор казался раздраженным. Было ли это действительно так или лишь являлось игрой воображения?

– Я это покупаю, – заявил Гриффин, указывая на панно-витрину.

– Весьма убедительно, – ответила Джеки, – но вам не обязательно её покупать! Я уверена, что Клэр подарила бы её вам.

– Я настаиваю, – процедил Гриффин, и обаяние исчезло из его голоса. – Не хочу, чтобы галерея потеряла свои проценты.

Он достал из кармана чековую книжку, наспех нацарапал сумму и поставил подпись. Конору стало интересно, думает ли Гриффин о Бет. Он с полным успехом привлек к ответственности её убийцу. Возможно, Гриффин знал, что Сэм унаследовала долю матери в галерее и что прибыль от продажи поможет ей оплатить учебу в колледже.

– Что ж, спасибо, – поблагодарила его Джеки. Она поставила на «Костяшке» красную метку, чтобы все знали, что работа продана.

– Позвоню ей прямо сейчас… узнаю, где она, и скажу, что у меня для нее сюрприз, – сказал Гриффин. Он достал телефон и набрал номер.

– Милая, ты где? Мы тебя ждем…Ты в порядке? – промолвил он и отключился.

– Голосовая почта, – услышал Конор слова Гриффина.

– Должно быть, она в пути, – предположила Джеки. Затем, словно заметив тревогу в его глазах, спросила: – Что такое?

– Ничего, – ответил Гриффин. Потом добавил: – Последнее время она была очень взволнованной.

– Это нормально, – успокоила его Джеки. – Мандраж перед выставкой.

– Хм, возможно вы и правы, – согласился Гриффин, но по его голосу не похоже было, что он в это верит.

В зале было не протолкнуться. Конор смотрел, как Гриффин снимает «Костяшку» со стены. Это показалось странным, ведь, как правило, проданные работы оставляли висеть на протяжении всей выставки, и будучи женатым на художнице, Гриффин должен был об этом знать.

Гриффин был уже на полпути к выходу, когда его окружила толпа людей. Конор внимательно следил за тем, как он улыбается, пожимает руки, непринужденно общается и говорит, что гордится своей женой. Один из собеседников оказался репортером и держал в руках блокнот. Конор подумал, не это ли Майк Бушар. Гриффин вел себя оживленно, был полон энтузиазма и выглядел как человек, рожденный баллотироваться на пост губернатора.

Затем Гриффин выскользнул на улицу, держа панно-витрину под мышкой, подошел к своей машинные, открыл багажник и положил туда «Костяшку». Конор наблюдал за этим и опять почувствовал уже знакомое волнение.

Глава 3

Клэр

Мы с Гриффином знаем друг друга целую вечность. Моя влюбленность в него началась еще в восьмом классе. Он был долговязым мальчиком, достойным спортсменом, способным футболистом и теннисистом, который заставлял толпу ахать, когда забивал мяч в ворота или зарабатывал очки. У него были точеные скулы, глубоко посаженные зеленые глаза – внимательные глаза, которые иногда ловили мой взгляд, и мне казалось, будто он хочет спросить меня о чем-то. По ночам я лежала без сна и гадала, что за вопрос это мог быть.